– А ты мою сестру не трожь! Она, если хочешь знать, в модельном агентстве работает! Ее в Москву приглашают…

– В бордельном агентстве? – съязвил Сева.

– Да я тебя за такие слова… – теперь уже схватил ложку Венька.

– Ребята! Прекратите скандалить! – прикрикнул хозяин квартиры. – Вот и древняя голядь точно так же ссорилась между собой, друг на друга не с ложками – с мечами да секирами кидалась. А тем временем русские князья их поодиночке разбили. Тех, кто сопротивлялся, вырезали, а остальных в крепостных превратили, заставили их забыть свой язык, культуру и древних богов. Так ваши предки стали русскими, хотя на самом деле вы…

– Голядь! – радостно крикнул Сева.

– И у вас есть шанс вернуться к традициям предков, – продолжил Альберт Иванович. – Вернуть то, что отняли русские у ваших прапрапра…

– Язык учить? – разочарованно протянул Мишка. – Еще один? Я понимаю – инглиш, на нем весь мир между собой общается, а голядский…

– Словарь нужен! – заявил Венька. – Самоучитель. Есть такой?

– В том-то и дело, что нет… – печально развел руками старик. – Хотя литовский язык родственен голядскому, примерно, как русский белорусскому. Только вот живых носителей нет на свете. А наука, прислужница русских властей, всё врет или замалчивает, что равносильно лжи. Потому пока обойдемся русским языком.

– А если свой придумать? – не унимался Венька. – Вот у воров же есть жаргон, блатной феней называется.

– Пусть по фене русские ботают! – неожиданно резко возразил Альберт Иванович. – Им не привыкать. А вы угощайтесь, ребята, у меня варенья много, на целый голядский партизанский отряд хватит.

Так ребята приобщались к тайне древнего, исчезнувшего с карты мира народа. Еще не раз они собирались на квартире краеведа за чаем с вареньем и слушали рассказы о древнем быте и религии голяди. Оказывается, эти люди поклонялись огню, как персы, были у них свои священнослужители – вайделоты и их помощники – зиггоны.

– Они зиговали, что ли? – спросил Мишка. – Это же экстремизм.

– Нет, при чем тут эти бритоголовые русские придурки, которые хотят подражать немцам? – с легким раздражением бросил дед-краевед. – Немцы, между прочим, давно уже деградировали, как говорит молодежь, ниже плинтуса. Они даже своих фрау и фройлен защитить не могут от арабских «бешенцев», так что им подражать – себя не уважать. С ними всё ясно. А вот с русаками повозиться придется. Они по-прежнему сила. Грозная, злая сила.

Альберт Иванович не любил немцев. Его отец вынужденно пошел к ним на службу – и получил клеймо «немецкого пособника», а его отпрыск – «сына пособника». Из-за этого-то ярлыка и пришлось переехать в эту чертову РСФСР, в среднерусскую область, где о прошлом его семейства никто не знал. Эти колбасники только спутали все карты честным борцам с оккупацией и дискредитировали их святую борьбу. Ну да и черт с ними, немцами. Папа много про них рассказывал. Бывало, нажрутся своего шнапса, делаются ничем не лучше русских. Да и трезвые они – надменные хамы, а при этом никаких приличий не соблюдают: прямо за столом газ пускают и смеются еще при этом. Тоже мне, «сверхчеловеки», «раса господ». Во что они превратили прекрасную землю пруссов, даже имя у истребленного народа украли! Потом русские пришли туда – как говорится, вор у вора… Но ничего, эта земля еще вернется законным хозяевам. И не только она, а и половина центральной России. И сделает это русская молодежь, которая забудет, что она когда-то звалась русским именем…

Эти размышления прервал вопрос Севы:

– А эти вайделоты и прочие, они в жертву людей приносили?

– А? – встрепенулся Альберт Иванович. – Что?