Но сейчас ему именно это и предстояло сделать – подписать договор. А значит, надо его обязательно прочитать.

Мятая бумага была похожа на исписанный мелким почерком листок, вырванный из тетрадки в клеточку. Но заголовок документа действительно гордо оповещал о том, что это «Договор об обмене».

«Настоящим документом удостоверяется, что лицо, именуемое Безым. (тут почему-то стояла точка), и лицо, именуемое (тут место было пропущено, очевидно, чтобы вписать Сашкино имя) условились о взаимном обмене желаниями». Дальше уточнялось, какие именно были желания, указывалась даже модель телефона, которую обязалось привести в рабочий вид лицо, именуемое Безым. Отдельно было упомянуто, что обмен происходит добровольно, безо всякого принуждения и к взаимному удовольствию каждой из сторон. Стояла дата, места для подписей и печатей.

– Всё, как полагается, – криво усмехнулся человек.

– Безым? – не понял Сашка.

– Безымянный. Сокращённый вариант.

– У вас нет имени?

– Либо нет, либо, наоборот, слишком много имён, чтобы выбрать всего одно, – уклончиво ответил человек. – Сути договора это не меняет.

– Угу, – откликнулся мальчик без особого интереса. – Где подписать?

Собеседник уже протягивал ему ручку. Странной формы, похожую на гигантский шип с розового куста. Острое навершие ручки было заляпано какими-то коричневатыми пятнами. Даже в руки брать её было неприятно, того и гляди, запачкаешься.

– Здесь твоё имя, здесь подпись. Здесь печать, – Безмянный тыкал сухими костлявыми пальцами в нужные места. Сашка неуклюже вписал имя, поставил подпись, но на слове «печать» запнулся.

– Какая ещё печать?

– Ничего особенного, только капелька крови. Я возьму, – и безымянный человек быстро ткнул острым концом шипа в Сашкино запястье. Больно. Уколол и тут же приложил раненую руку к бумажке. На ней осталось маленькое размазанное кровавое пятнышко.

– Вот и всё! – радостно потёр руки Безымянный. – Теперь моя подпись. – Он быстро накарябал что-то витиеватое с многочисленными петлями и крючками, и точно так же поставил печать, проколов шипом собственную руку.

На Сашкиных глазах два пятнышка крови соединились, распались на тонкие линии и крепко-накрепко переплелись. Мальчик тут же почувствовал резкую боль в руке.

– Ай! Что это?

– Болит? Это ничего. Скоро привыкнешь, – довольно посмеиваясь, сказал Безымянный человек. – Договору нужно время, чтобы вступить в силу. А пока нас связывает контрольная нить.

Сашка посмотрел на ноющее запястье. Словно тонкий браслет, глубокая кровоточащая царапина опоясывала его руку.

– У меня такая же! – хехекнул Безымянный человек, приподнимая рукав. – Контрольная нить исчезнет, как только будут выполнены все обязательства по договору. Кстати, о договоре. Можешь проверить свой телефон.

В этот момент в кармане у Сашки что-то звякнуло. Он сунул руку в карман и достал аппарат, экран которого зажёгся ободряющим светом. Кроме того, что телефон ожил, он оказался заключён в крепкий противоударный металлический корпус.

– Это так, бонус, – объяснил Безымянный. – Теперь можешь его ронять, сколько хочешь. Даже в воду, ему ничего не будет.

– Ух ты, – рассеянно ответил Сашка. Он чувствовал себя как-то странно и даже не мог радоваться ожившему телефону. Было ужасно противно смотреть на расплывшегося в улыбке Безымянного человека. Что же он получил такое, что больше Сашки радуется обмену? Вон, чуть не приплясывает. Что за сюрприз приготовили родители к праздничному ужину?

– Как я уже сказал, договору нужно время, чтобы вступить в силу, – ещё раз уточнил Безымянный. – Видишь, на экране твоего телефона индикатор заряда батареи? Пока он не поднимется до максимума, телефон работать не будет. Уж извини, таковы условия. Полноценный обмен состоится при выполнении всех условий договора, но можешь быть уверен, едва индикатор покажет полный заряд – телефон заработает. Это будет означать, что договор вступил в полную силу. Тогда же пропадёт и контрольная нить.