Окатывает ненавистью. За то, что она трогает то, что мне принадлежит по праву, но с другой стороны…он то не против. Целует ее жестко, грубо оттягивает волосы, рычит. Потом теряет терпение, подсаживает жгучую брюнетку под бедра прямо на длинный стол. Но укладывает ее медленно, уперев крупную ладонь между груди.
Нет! Не хочу этого видеть! Этими руками он сегодня с утра меня касался, а теперь…
Мое сердце так часто бьется, а где-то в районе солнечного сплетения — ад. Там разверзся ад, я ведь продолжаю слышать. И его тяжелое дыхание, и ее довольное мурчание.
- Ильяс…
- Тихо.
Грубо. Хочется на этом остановиться, но я с горечью признаю, что звучит это еще и страстно…Я его совсем не узнаю. Со мной он таким не был. С ней да — со мной никогда. Вот что тебе было нужно? Вот что на самом деле тебе нравится? А я? Это все было притворство? По-быстрому, без света, просто выполнить долг? Сейчас он не медлит. Слышу режущие на части поцелуи, стоны, а когда гремит ремень, резко закрываю ушки руками.
Нет! Нет! Не могу этого слышать. Не могу! Но слышу…
- Повернись.
Команда через пару мгновений. А потом толчок. Он такой силы, что стол отодвигается, и я вздрагиваю вновь, будто мир мой разрушается на части. Хотя почему будто? Не будто. Разрушается. Быстро, грубо и грязно.
***
Они наконец-то всё, а я ни за что отсюда не вылезу. Сжалась вся, роняю беззвучные слезы, пальцы все в полумесяцах от ногтей. Господи, когда это все закончится? Пожалуйста, свалите вы побыстрее, я больше не могу…
- Ты снова порвал мою блузку, - обиженно тянет любовница, а я прикрываю глаза.
Снова? Значит, это не впервые. Значит, это поставлено на поток. Интересно, он был мне верен хотя бы один день? Не считая свадьбы, конечно же. И то…вдруг? Господи, как больно о таком думать…
- Выбери любую, я оплачу.
Говорит холодно. Или мне так хочется? Мне же хочется…
- Естественно! - усмехается, а потом вдруг тяжело вздыхает и спрашивает, - Иль, сколько это будет продолжаться?
«Иль»…Так его называют только близкие. Лучший друг Марат, например, или еще один Демид, но она…как она посмела?! Или…или это значит, что между ними…ох боже, как же резко в грудь ударило…
- О чем ты, Зоя?
Зоя. Зоя. Зоя. Мне не нравится это имя и никогда не нравилось! Поэтому я точно знаю, что слышала его где-то. Где? Кто она? Лица не видела, но голос тоже смутно знаком. Черт…кто она?
- Не прикидывайся дурачком. Ты знаешь, о чем я.
- Я не разведусь.
Простреливает.
- Я понимаю. Твоя овечка ручная круто получается на фотоснимках, но…серьезно?! Ты из-за этого жить с ней всю жизнь будешь?!
- Зоя…
- Что?! - грубо, но и ответ она получает не менее грубый.
- Прекрати истерику, твою мать! Сколько раз повторять тебе одно и то же?!
- А, может быть, чувства появились? А? - тихо спрашивает, на что получает холодный смешок.
- Чувства? Девочка, я думал, ты взрослая уже. Это бизнес, а в бизнесе нет места чувствам. Дарина отлично справляется со своей ролью, как и ты. До этого момента.
- Иль, ну прости… - движение, - Я просто…так ревную.
- Ты не имеешь на это никаких прав. Может быть, она и овечка ручная, но, по крайней мере, знает, где ее место. А ты? Забыла?
- Я не…
- Если не готова и дальше следовать простым правилам, нам пора закончить. А теперь на выход, я и так опаздываю.
- К ней, да?
Короткая пауза.
- На выход, - цедит.
И в этом есть хоть какой-то плюс: думаю, что эта Зоя осталась в прошлом, как только закрылась дверь в его кабинет. А что я? А я знаю, где мое «место». Только вот знаю ли на самом деле?
*Знаменитая картина, на которой изображен неравный брак между молодой девушкой и стариком.