В общем, талантов у меня вообще не оказалось, ну, никаких!

И я уже отчаялась. Ни петь, ни плясать, ни драться, ни подавно, ни есть готовить я не могла. Зато в глаза бросилась старая швейная машинка.

С тех пор я с бабушкой стала учиться шить. А моя бабуля работала на фабрике, поэтому училась я у профессиональной портнихи. Так и стала швейная машинка моим тайным хобби. К пятнадцати годам я уже обшивала себя, а к семнадцати – стала шить на заказ. Пока однажды не сломалась одна очень важная деталь, и когда я Максу принесла починить машинку, он мне сказал:

– Проще её выбросить. Она у тебя раритет. Таких деталей нигде нет и не найдёшь. А если найдёшь, то вашей пенсии не хватит, чтобы купить. Продай её и купишь себе новую.

В принципе, я была готова проститься с ней. Но моя бабуля раскричалась:

– Аня, только через мой труп! Это машинка моей бабушки! Она целое состояние стоит! Накопим и заменим деталь! А пока я жива, ты её не продашь!

Таким образом я пошла работать официанткой. Учёба, пусть и по бюджету, но надо было бумагу и самый дешевенький компьютер приобрести. Хорошо, что мне Макс помог с рук его купить. Ну а бумага, принтер, интернет – все это новые расходы. И уже не до швейной машинки было.

А я мечтала и работала, пытаясь хоть что-то отложить. И вспоминая свое детство и игры в «Денди» меня передергивало. Я ничего не добилась, хотя старалась. Нашла клиентов, так и тех растерялась, пока пахала, чтобы заработать на старые детали…

Макс говорит, мол, купи новую, а детали с заработанных денег уже купишь. А я спешу. Хочу при жизни бабушку порадовать. Ведь я сломала её «трудовую лошадку».

С тяжелыми воспоминаниями я подошла к квартире Макса.

– Больно мне надо тебя подслушивать! – фырчала Лиза. – Целуйтесь, сколько хотите! Все равно она тебя не полюбит! Она тупая!

– Сама ты безмозглая! – отвечал Макс.

И тут я решила постучать. Так и хотелось их спросить: «Вы обо сейчас мне говорили?».

Но вдруг дверь передо мной открылась, и без «здрасти» и «до свидания» мимо пронеслась Лизка, лишь буркнула Максу:

– Твоя пришла… Можешь её хоть зацеловать без меня!

– Что сделать? – спросила я у смущённого друга.

Макс заулыбался и ответил:

– Я тебе говорил, что у неё месячные, и она не в себе. Попросил её сегодня убраться, вот и злится.

На языке так и завис вопрос: «А при чем тут зацеловать?». Макс, видимо, ожидал этот вопрос, поэтому сразу ответил:

– Злится, что я тебя не заставляю за информацию убирать мою комнату. Она думает, что я в тебя влюбился.

Макс внимательно посмотрел на меня, а я пожалела, что он очки не снял, потому что не понимала, что мой друг от меня сейчас хотел услышать. Поэтому я лишь нервно засмеялась:

– Малолетка! А ты зря меня не попросил. Лучше я убралась бы, чем попусту время потрачу на игры.

– Хорошо, я запомню, – тут Макс на меня таким едким взглядом посмотрел и добавил: – Но ты сначала потрать время, а потом мне скажешь: зря или нет. Прошу, – пригласил он меня в комнату.

Войдя туда, я заметила в ней перестановку. Диван с креслом поменялись местами, и свой рабочий стол Макс развернул. Лишь журнальный столик так и остался стоять посередине комнаты. На нем, кстати, уже были коробки с пиццей, банки энергетиков, чипсы, сухарики, кальмары… Словно к нам сейчас вломится бухать целая компания его несуществующих друзей.

– Это все нам? – усмехнулась я.

– Тебе мало? – удивился он. – О! Забыл!

Он вышел из комнаты и принёс их холодильника коробку морса. Терпеть его не могу. Пьёт наш Максик всякую химию, оттого и худой:

– Будешь?

– Я лучше чаю, – сообразила я.

Ну, ничего здесь выпить нельзя. Уж лучше вина или пива купил бы. Даже водка подошла бы…