Ну и отлично.

Зацепив коробку пиццы, падаю в свободное кресло. Жадно накидываюсь на еду, чувствуя, как она камнем оседает в пустом желудке.

Клим, приземлившись напротив, прикладывается к пиву и со скучающим видом осматривается. В его хату набилось человек пятьдесят. Склонив голову набок и прищурив один глаз, смотрит чуть выше моего плеча.

– Ты в курсе, что на тебя все таращатся?

Не прекращая работать челюстями, оборачиваюсь. Встречаюсь взглядом с двумя бывшими одногруппницами, которые быстро отворачиваются. Начинают перешёптываться, не переставая стрелять глазами.

Я знаю, сколько обо мне ходит слухов, и, скажем, часть из них небезосновательны.

– Воды дай.

– Мот, это, конечно, не моё дело…

– Раз не твоё, подумай десять раз, прежде чем сказать, – обрубаю резко, вскидываясь на Айса.

Он глаза свои в ответ не отводит. Резко бросает в меня полную бутылку воды. Ловлю её около своего лица.

Усмехаемся.

– Отец может нашептать ректору, – трёт указательный и средний пальцы большим, намекая на деньги. – И тебя восстановят на любой курс. Только скажи.

– Зачем мне это?

– Ты сливаешь свою жизнь в толчок, медленно себя убивая.

– Как мы заговорили! Это ты где такой философии набрался? В штатах? – осекаюсь и подаюсь вперёд. – Мать пожаловалась?

Клим кивает и делает ещё глоток пива. Опять задумчиво смотрит мне за спину.

После того как батя сдал, мать решила заняться моим воспитанием. Я знатно покуролесил в то время. Прав меня лишили как раз в тот период. С отцом мы всегда были близки. Были… сейчас с ним стало сложно поддерживать связь. На звонки не отвечает, просит не приезжать к нему. Мать наняла ему сиделку!

Он закрылся и отгородился от всей семьи. Так бывает, когда взрослый мужик в один момент становится беспомощным, словно ребёнок. Учится заново держать ложку и делает первые шаги. А жена, вместо того чтобы поддержать и быть рядом с ним, находит утешение в постели его лучшего друга.

Прогоняю ворох воспоминаний и мыслей, которые не приносят с собой ничего, кроме неконтролируемой злости. Не сегодня.

– Выбрал? – спрашиваю у Айса, когда его взгляд опять съезжает с моей рожи за мою спину.

– Думаю, да. Хочешь забиться как в старые добрые?

После того раза, когда мы запали на одну девчонку, такие случаи повторялись с завидной регулярностью. Мордобой больше не устраивали. Подошли к вопросу с другой стороны. Делали ставки. Спорили.

Сначала – кто быстрее разведёт на первый поцелуй выбранную цель. Потом – кому покажет сиськи и даст их потрогать. Кого запустит ещё дальше. Впоследствии запросы наши выросли. Но быстро наскучили. Ради секса больше не нужно было выдумывать дешёвые подкаты, цель сама шла в руки.

Лениво оборачиваюсь, хочу оценить объект.

– Блондинка, – подсказывает Клим.

Шарю глазами по залу, пока не натыкаюсь на парочку у стола с напитками. Брюнетка и блондинка.

Девчонка что надо. Кукольное лицо, полные губы и аккуратный вздёрнутый нос, короткая юбка демонстрирует, насколько прямыми и ладными ногами наградила её природа. Белая футболка облегает выдающиеся формы, и я ощущаю незначительное шевеление в штанах.

Сочная. Зачётная. И такая вся натуральная, не то, что Окс.

Мой взгляд соскакивает на её подругу. Уже знакомые карие глаза на секунду встречаются с моими, и я словно получаю удар под дых.

Вот так встреча. Неожиданно.

Коротышка вопросительно приподнимает бровь. Тоже узнала.

Провожу пальцами по неожиданно растянувшимся в улыбке губам и сам не понимаю, как произношу:

– Хочу вторую.

– Это разве не пацан? – ржёт Клим.

– Завались…

4.Глава

Лера

Никогда не понимала смысла больших сборищ и скоплений народу. Вечеринки без повода или с сомнительным, празднования дней рождения на пятьдесят человек, свадьбы на сотню. У обычных людей зачастую не бывает друзей больше чем пальцев на обеих рук. У адекватных людей настоящих друзей – тех, кому они доверяют безоговорочно, за кем могут кинуться в воду или войти в горящий огонь – единицы. У меня только одна Тая. До первого курса универа я вообще обходилась без близкого общения с посторонними людьми, не связанными со мной кровным родством.