Тетради Аленки по английскому валялись на кровати в спальне. Странно, и учебник не взяла, как же она заниматься будет? Боже мой, я ведь еще и денег ей на занятие не дала!
«Абонент недоступен», – талдычил телефон Аленки.
Позвоню-ка я Светлане Геннадьевне, скажу, что могу перевести деньги ей на карту – она ужас как не любит отсрочек платежей…
– Какое дополнительное занятие? Я вообще на даче сижу, у меня отпуск еще не закончился! – Светлана Геннадьевна, казалось, удивилась не меньше меня.
– Как же, куда же она поехала? – забормотала я, хватаясь за сердце. – Извините за беспокойство, до свидания.
– Позвоните ее друзьям! – посоветовала учительница. – И я бы на вашем месте так не волновалась – придет, никуда не денется!
Позвонить друзьям – прекрасный совет. Вот только… Вот только никогда раньше моя девочка меня не обманывала. Ни-ког-да!
Я снова набрала номер Сережи.
«Ну, Жанна, держись – только попробуй сейчас взять телефон, и ты не жилец, я тебе гарантирую это… Да знаешь, что я с тобой сделаю? Да я…»
– Алло!
– Сережа, приезжай срочно, – завопила я. – У нас ребенок пропал!
Глава 2
– А быстрее ты ехать не мог?! Или там у Жанночки стиральная машинка сломалась и ты остался и ее тоже чинить?!
– Что ты кричишь, Любань, – поморщился Сережка, не сводя глаз с дороги. – Я что, виноват, что на выезде из города пробки километровые были? И что ты пристала ко мне с Жанной? Починил холодильник просто, и все…
– Ты гляди-ка, прям на все руки мастер – холодильник он починил, плитку в ванной для Жанночки положил, унитаз отремонтировал… А когда жена родная просит приехать побыстрее – неееет, он будет тащиться со скоростью беременной черепахи!
Вот так, переругиваясь, мы мчались обратно в город, оставив Настену на попечение соседки. Аленка так и не объявилась, и тревога, нараставшая во мне с каждым часом неизвестности, сейчас превратилась в настоящую панику. И от осознания собственного бессилия я отыгрывалась на муже, с наслаждением кусая его морально.
– Слушай, а в постели у нее проблем нет? А то вдруг ей мужика захочется – а ты ж у нас безотказный, ты у нас никогда Жанночке не скажешь слово «нет»!
– Ну хватит, Люб, сколько можно ерунду молоть?! Не сплю я с ней, вот те крест! Просто помочь ей больше некому, понимаешь? Брата похоронила в прошлом году, отца вообще никогда не было, а бывший муж такой козел оказался, представляешь, он…
– Ой, избавь меня от ненужных подробностей! – махнула я рукой. – Ой, несчастная Жанночка, бедная сиротка – да три подбородка! Знаем таких хищниц. Имей в виду, Сереж, мне такое положение дел надоело хуже горькой редьки, слышишь? В следующий раз позвонит и попросит приехать – не соглашайся. В конце концов, у тебя своя семья, дети – ты не можешь обслуживать все прихоти наглой бабы. Значит, понял, да? Запоминай, как надо говорить: «Жанна, нет, я не могу тебе помочь, я занят». Понял? Повтори!
Серега с недоумением и обидой покосился на меня. На лбу у него пролегла складка, которая появляется, когда он упрямится как осел. И по сжатым губам видно – ему не нравится мое предложение.
– Значит, так, теперь запоминаешь ты, – глухо сказал он, – во-первых, не командуй мною – я этого не люблю. Во-вторых, прекрати ревновать к Жанне, у меня с ней ничего нет. В-третьих, я помогать ей не перестану – ей больше некому помочь, а денег на новой работе совсем мало получается. И, наконец, в-четвертых: выходи-ка на работу, быт тебя заел, достала уже всех своим контролем! Вон уже и Аленка молча из дома сбегает, лишь бы не слушать твоих нотаций!
Последние слова он бросил раздраженно, слегка повысив голос.