Старик задумался.

– Ты знаешь, был один человек, – наконец, нарушил молчание Полянский. – Он показался мне знакомым, но где я его видел, хоть убей, не вспомню. Тогда я подумал, что это какой-то приятель Вадима и значения не придал. Они довольно долго разговаривали на скамейке примерно за пару часов до вылета. А что случилось? Зачем он тебе нужен?

Алина замялась. Она не доверяла Полянскому. Но с другой стороны, ей больше не с кем было поделиться своими соображениями, не у кого просить помощи.

– Дело в том, – осторожно начала Алина, – что я рассказала Вадиму кое-что о возможных находках, о которых было сказано в его карте.

Полянский удивился.

– О чем ты говоришь? Вадим ясно мне сказал, что кроме останков гиотов в Гималаях ничего нет. Он что-то от меня скрыл?

Алина внимательно смотрела на стоящего перед ней старика. Стоило ли раскрывать все карты? Другого пути не было.

– Я передала Вадиму слова директора музея, в котором я работаю. Она, внимательно изучив карту, определила, что та указывает не только на место, где когда-то процветала древняя цивилизация, но и на необычный артефакт.

На лице Полянского отразилось недоумение и нескрываемое любопытство. Алина продолжила:

– В наследство старой женщине достался необычный камень, благодаря которому ее предки могли очень долго жить. Именно на силу этого камня я рассчитывала, вернувшись домой. Возможно, он каким-то образом мог вывести Никиту и остальных замерзших людей из состояния, в котором они сейчас находятся.

– А разве они живы? – Петр Владимирович присел на край дивана.

– Неизвестно. Врач из военного госпиталя, в лаборатории которого сейчас находится вся группа, отметил, что их состояние между жизнью и смертью. Нужно как-то помочь, что-то сделать, понимаете? Я не могу сидеть, сложа руки.

Алина сжала кулаки так, что ногти больно впились в ладони. Полянский встал, подошел к окну и сказал:

– Но ведь у этой женщины, директора музея, наверняка есть этот камень? Попросите его. Я думаю, она не откажет.

Конец ознакомительного фрагмента.