Катя ко всему относилась как-то просто. Даже ко мне. Многие мои старые знакомые, которые знали меня еще до «Великого озарения», как я его называл, то есть, до изобретения Полувекового генератора, стали относиться ко мне с большим уважением, даже некоторым страхом. Будто тот, кого они так долго знали, был совсем не тем, за кого себя выдавал, и только недавно открыл свое истинное «лицо». Но Катю такая перемена ничуть не волновала, и она продолжала относиться ко мне, как к старому приятелю. Это мне в ней очень нравилось…

Я встал. Из-за повышенной гравитации слегка потемнело в глазах, но тут же прояснилось. Я залез по лестнице в кабину и включил на панели управления сауну, настроив температуру на сто градусов по Цельсию. Всегда любил круглые числа.

Я хотел было спускаться вниз, но внезапно хлопнул себя по лбу. Я же с Землей забыл связаться! Надев наушники в комплекте с микрофоном, я включил радиосвязь, но она не работала. Космодром находился от нас на другой стороне земного шара, и пришлось подождать минут сорок, прежде чем я смог выйти с ним на связь. Я сообщил, что мы благополучно добрались до ««Геркулеса» и пристыковались к нему, корабль функционировал нормально и был полностью готов к полету.

День закончился хорошо. Мы попарились в сауне, помылись в душевой кабинке, стоящей тут же и отправились спать в просторной кровати, расположенной прямо в зарослях под большой яблоней. Ровно в десять часов выключался основной свет и включались сотни мелких белых светодиодов, расставленных по всему кораблю. Было темно, они были очень маленькими и светили прямо как звезды. Под их свет и тихий гул большого пропеллера, создающего гравитацию, очень хорошо спалось…

Я проснулся от мелких брызг, летевших мне прямо в лицо.

В три часа двадцать пять минут ночи заработали двигатели ««Геркулеса». Бортовой компьютер, который я заранее запрограммировал доставить нас на орбиту Красной планеты, отдал им команду заработать с определенной тягой в определенное время, и утром корабль был уже в четырехстах тысячах километров от Земли, пролетая близко к Луне. Дело в том, что бортовой компьютер может сам строить оптимальные маршруты до других небесных тел с минимальными затратами топлива, стоит только внести в него данные о них, а также о других небесных телах: массу, размеры, периоды обращения… На этот раз компьютер решил использовать Луну, точнее – ее гравитацию для дополнительного ускорения в сторону Марса. Так и топлива истратится меньше, и доберемся быстрее. Всего примерно через месяц.

Каждое утро на корабле постепенно, с семи до восьми часов, тускнели ««звезды» и загорался основной свет. Мы просыпались, когда он становился слишком ярким для того, чтобы при нем можно было спать. Вот примерный распорядок дня, по которому мы жили в корабле:

8:00 – включалась система полива растений. Я старался, чтобы они все до единого поливались такой системой, поэтому часть воды брызгала на скамейки, тропинки, и даже на нашу кровать, так что, если основной свет до восьми часов не разбудит, в ход пойдет вода. На кровать ее попадало немного, и она успевала оттуда испаряться задолго до вечера. После использования вода не выбрасывалась в космос. Она выпаривалась в специальных емкостях, чтобы потом ее можно было использовать повторно. Выбрасывался мусор, который накапливался в этих емкостях и который уже никак нельзя было использовать. Во время полива мы умывались и чистили зубы в закрытых кабинках, чтобы брызги не отвлекали.

Раз в неделю я увеличивал ««ускорение свободного падения» на 0,5 метров в секунду в квадрате, так что, когда мы долетели до Марса, их было уже 14. Но мы успевали привыкать к этому увеличению и не замечали его.