– Ты думаешь, меня не интересует это? Да я уже, кажется, перебрала в голове всё возможное. Вот, Тео, – Ирма указала брату на ключ, что он зажал между большим и указательным пальцем, – это наши ответы.

– Мне не нравится это, – Тео внезапно сложил в голове три пазла: один был посвящён тому отвратительному ощущению преследования, испытанному им утром, другой – изображал лысого человека в чёрном пиджаке, который присутствовал на лекции, третий олицетворял тот ужасный погром в кабинете Фанимара, устроенный неизвестными, – Ирма, я считаю, что никто не должен знать об этом ключе, – на полном серьёзе сказал молодой человек.

Ирма поджала свои чётко очерченные тонкие губы и запустила руку в густую распущенную шевелюру пшеничного цвета с видом, точно в голове у неё разворачивалась интенсивная умственная деятельность:

– Хорошо, – кивнула она, – я предупрежу Мелиссу и Раниду, чтобы они не распространялись об этом ни одной живой душе.

– Так и сделаем, – Тео вернул ключ сестре.

Они оба направились в столовую, так как домоправительница уже известила всех об ужине, приглашая занять места за семейным столом.

К тому времени, когда Тео и Ирма явились в просторный зал, освещённый лампами, за столом сидел только господин Дорм, всегда заранее занимающий своё место.

Он любил приветствовать хозяев особняка, вставая со своего стула всякий раз, как кто-то неспешным шагом подтягивался к трапезе. Немногочисленная прислуга поместья всегда завтракала, обедала и ужинала с остальными членами семьи.

Ранида металась из кухни в столовую, разнося блюда и напитки, ей так же вызвалась помогать Мелисса.

Между делом, Ирма улучила удобный момент и поставила в известность обеих женщин о том, что находка медного ключа должна оставаться в тайне.

Чуть позже вниз спустился Миколас, с видом заспанным и удручённым, он, укутавшись в потрёпанный халат, испачканный краской, рухнул на мягкий стул и пригубил вермут.

Тео тоже занял своё место и наблюдал за тем, как отец, не поднимая взгляд на окружающих, вытирает свои кустистые, но ухоженные усы рукавом халата и накладывает в тарелку салат.

Вскоре, уже после того, как все приступили к еде, в зал зашла Сандра, она пожелала собравшимся приятного аппетита, положила в тарелку кусочек картофельной запеканки и тушёной капусты, налила бокал вина, а затем ушла к себе.

Остальные сделали вид, что ничего не заметили, продолжая скрипеть вилками и ножами в мрачном безмолвии.

* * *

После ужина каждый вернулся в свои покои, кроме Раниды, которой ещё было необходимо перемыть гору посуды, и Тео, что расположился на веранде в ожидании, когда на тропе, ведущей к дому, покажется Гвинэ Рин, обещавший заглянуть к другу вечером в надежде на помощь по лекарствоведению.

Тео клонило ко сну, сквозь высокие окна веранды он наблюдал за тем, как сгущающиеся сумерки поглощали хвойный лес, но молодой человек старался не уснуть. Тео часто страдал от бессонницы, а потому впасть в дрёму вечером гарантировало для него ночное бдение.

Между тем, хорошая погода, простоявшая последнюю пару недель, начинала резко портиться. Холодный северо-восточный ветер, дующий с моря, нёс за собой череду сизых тяжёлых туч, наполненных дождём и снегом.

На побережье Семиветряной Гавани довольно суровый климат: Трэсмадес на протяжении года попеременно находится во власти семи ледяных ветров, дующих с разных концов земли и сменяющихся промежутками тепла и солнца. Северо-восточный ветер был последним из семёрки, что приходил после зимы и предварял жаркое лето, посреди которого восточный ветер являлся в гавань со штормами и грозами.