– Эй, синеротик, ты чего разволновался? – продолжал кричать Пулад. – Иди сюда, я тебе покажу, как гиены позорно разорвали вашего Илде. Как же он кричал перед смертью, забыв о чести даркута!

– Тихо, тихо, – шепнул Чиун другу. – Поехали отсюда. Мы прикончим их однажды, я же тебе обещал.

Они развернули гауров и поскакали вслед за стаей. Жибаеги улыбался, а Пулад продолжал выкрикивать оскорбления.

В небе летали гарпии. Дозорные у ворот ковырялись в носах и вытирали сопли.

После Жестоких игр начальник лагеря вызвал Чиуна и Жибаеги к себе.

– До меня дошли слухи, что у вас чуть ли не кровная вражда, – сказал он. – Я уже говорил, что не допущу, чтобы ученики дрались между собой. Тем более, такие подающие надежды, как вы.

Жибаеги улыбнулся, а Чиун сказал:

– Что вы, тархан, это просто ложные слухи.

Жибаеги кивнул:

– Совершенно верно, тархан, я бесконечно уважаю Чиуна и восхищаюсь им.

Дэуда недоверчиво перевел взгляд с одного на другого и сказал:

– Надеюсь, что сказанное вами – правда. А еще я скажу, что если между вами или вашими стаями произойдет драка и пострадают ученики, то вы и другие участники стычки будете с позором изгнаны из лагеря. Вашим родам отправят весточку, что вы не прошли обучение и вы не являетесь полноправными даркутами. Все понятно?

Жибаеги поклонился, а Чиун сказал:

– Весьма справедливое наказание, тархан. Только вы зря подозреваете нас.

– А теперь вон, – приказал Дэуда, а когда мальчики направились к выходу, добавил: – Впрочем, подожди Жибаеги. У меня есть для тебя поручение.

Из-за приказа начальника лагеря стаи заключили вынужденное перемирие. Прошел почти год, а Чиун только недавно придумал способ, как навредить врагу и отомстить за гибель Илде.

Сейчас он убедился, что Кынык поехал за остальными на учения. Отстал немного и вернулся в лагерь.

Нагнал Жибаеги и сказал в спину:

– Приглашаю тебя к Синей скале. Поболтать и развеяться.

Жибаеги остановил гаура и застыл на месте. Зато Пулад развернулся.

– Отлично, синеротик. Поехали. Прямо сейчас.

– Очень хорошо, – сказал Чиун.

Жибаеги тоже развернул гаура и улыбнулся.

– Мы будем там через один саг. Я только доложу нашему вожаку и Дэуде. Надеюсь, ты не драться зовешь?

– Конечно, нет, – ответил Чиун. – Попробуем решить наш маленький спор другим способом.

Он отыскал Салура, поговорил с ним и выехал из лагеря. Доскакал до Синей скалы. Высокая каменная гряда из лазурита одиноко стояла над холмами в двух фарсангах от лагеря. Ее столетиями обдували ветра и поливали дожди. Внутренняя часть скалы обнажила каменную породу насыщенного синего цвета с желтовато-белыми крапинками и прожилками.

Амай частично прикрыла Тэйанга и наступило короткое затмение. Закапал дождь.

Чиун привязал Серебряное копытце к камню. Поглядел вверх, подставляя лицо каплям.

Гаур затрубил. Из-за холмов показались Жибаеги и Пулад. Подъехали и встали рядом, не слезая с гауров.

– Ну? – спросил Жибаеги. – Чего хотел?

Чиун указал на холмы.

– Устроим забег. Кто проиграет, тот уходит из лагеря по собственной воле.

Жибаеги покачал головой.

– У тебя совсем мозги размякли? Как я буду бегать после мамонтовой болезни?

Чиун посмотрел на Пулада. Тот сказал:

– А почему нет? Я могу пробежаться. Думаешь, я проиграю этому жалкому синеротику?

Жибаеги поглядел на холмы, потом на Чиуна и осмотрелся.

– Здесь что-то не так. Я не доверяю этому хитренышу.

На самой вершине Синей скалы он заметил ярко-желтый камень. Вскинул руку вверх.

– Вот. Лезьте на скалу. Кто первым достанет желтый камень, тот и выиграл.

– Я предлагал забег, – возразил Чиун.

Жибаеги улыбнулся.

– А мы предлагаем карабкаться по скале.