При первых лучах солнца та самая смотрительница порядка, которая заперла Герду, пришла, чтобы навестить ее. Она долго возилась с ключами, обдумывая последние события. Сейчас, как наступило утро, ей казалось, что она поступила слишком жестоко. Ведь Герда – просто маленькая глупая девочка. Возможно, не стоило ее запирать одну на всю ночь за испорченную книгу… Да и отбора сирен она не избегала – вернулась, пусть даже под ночь, но все же…

Смотрительница переступила через порог и замерла в ступоре. Пусто. Она посмотрела еще раз на дверь – убедиться, что не перепутала комнаты.

Осознавая ситуацию, смотрительница покраснела от возмущения. Это чувство – быть обманутой, только возросло от того, что минуту назад она пожалела девчонку.

Теперь это нельзя было списать на детские невинные проступки. Побег во время отбора означал измену Долгу Спасения. И это было одинаково значимо, как для взрослой сирены, так и для совсем юной.

Первым делом смотрительница забежала в лекарскую – узнать возможные подробности от подруги Герды. К своему ужасу, она не нашла там Ивен. Вывод напрашивался сам собой.

Совсем скоро о пропаже двух сирен узнала сама ке́то.

Особый титул среди народа сирен – кето. Он приравнивается к королеве. Кето всю жизнь проводит в долине Авиэс и заботится о своем народе.

Уже через час в самой маленькой приемной кето Маргесс, украшенной лишь скромными резными узорами, сидел на алом кресле тот же демон со шрамом. Кето, облаченная в красное, усыпанное рубинами платье, сидела напротив, поблескивая фиолетовыми загадочными глазами. Ее зеленоватые крылья мягко ниспадали на пол. Сегодня в перья были вставлены миниатюрные золотые розы.

– Чтобы избежать измен Долгу Спасения в моей долине, я прошу Вас… Кроме тех четырех сирен, что вы выберете, – тихо говорила она, – возьмите двух сбежавших девушек в Асвильон и отдайте их, если на то Ваша воля, на воспитание воинам. Мы их вернем, и передадим Вам.

– Вы долго будете гоняться за ними? – скучая, осведомился демон и, не дождавшись ответа, отрезал, – Я отправлю воинов. Упростим задачу. Сирен заберем.

…И я все глубже доверяю,

Сгораю в страхе добровольном молча…

Пусть храбрость и черта мужская,

Но, знаю, женщинам присуща больше.

Меаристена-Эрин

«Нежность»

Как же темно в лесу! Эта мысль нагоняла на Ивен еще больше страха. Она заплеталась тонкими ножками в кустах и траве. Коленки были разбиты, как у вояки-мальчишки. На ее неподготовленный юный ум давило отчаяние. Но, на радость Герды, она не позволяла себе сдаться. Ивен держала себя так, как не держала никогда. Она перешагнула через немеющий страх, и ее дух сейчас трещал от дикого груза свалившегося испытания. Ивен взрослела и менялась с каждой минутой в ночном лесу. Она глубоко и часто дышала, жмурилась, не веря происходящему, но все-таки овладевала в очередной раз собой. И тогда ее детское лицо принимало столько решимости, сколько не было за всю спокойную жизнь юной сирены.

Герда чувствовала эту перемену, но не хватало времени и сил на восхищения и похвалы. Потому она лишь иногда, когда они перебирались через глубокие ручьи или сырые канавы, оборачивалась к Ивен с рукой помощи и одобрительно кивала, устало переводя дыхание. И Ивен, видя это, на миг забывала об опасности.

Герда больше думала о погоне. Лес не наводил на нее страха даже своей мрачной темнотой. Черные деревья и буйные заросли казались давно знакомыми и безобидными, в отличие от тех, кто гонится за ними… Воздух здесь был свежий и легкий, Герда привыкла к нему еще во время своих визитов в Загрисен или простых прогулок.