— Завали с глупыми фразами! — перебиваю его. Настроение заняться саморазрушением, местью и казнью виновных.

— Отключи эмоции. Они тебе не помощники, — напоследок произносит Борис и отходит от меня.

Весь остаток дня я сижу в кабинете отца, вспоминая наш последний разговор. Никогда не прощу себе…

Допрос приближённых пока не даёт ответов, но я буду копать дальше. К тому же трое личных охранников, которые занимались важными поручениями отца, пропали без вести. Что-то мне подсказывает, что мы никогда не найдём их. Живыми точно нет. Единственное, что мне удаётся выяснить — отец влез в какое-то тёмное дело, которое ото всех скрывал.

— Ты же знал своего отца, Дархан. Он был упёртый мужик и не рассказывал о своих планах, пока не выполнит их. Знаю только, что дело связано с продажей запрещённых веществ… Но этих людей я лично не знаю и не стал бы влезать, — произносит Малхаз, когда я набираю ему.

— Что ты несёшь?! Он никогда не стал бы так пачкаться! Зачем ему эта чушь?! — взрываюсь я, сжимая до хруста телефон в руке. У отца были принципы.

— Дархан, выдыхай. Поговорим вечером, — Малхаз отключается.

Я вытряхиваю содержимое всех ящиков в кабинете отца и копаюсь в бумагах. Изучаю досконально каждый лист. Каждую чёртову бумажку, которая попадается на глаза. Я нигде не могу найти планшет отца, в котором он хранил всю важную информацию. Скорее всего он был с ним в той проклятой машине…

Вечером, как и обещал, приезжает Малхаз. Привозит две бутылки коньяка и еду.

— Тебе надо прийти в себя. На тебе лица нет, — произносит он, протягивая стакан.

Мы сидим в гостиной и появляется ощущение, что сейчас зайдёт отец с какой-нибудь нелепой шуткой. Как обычно. Но ничего не происходит. Тишина доказывает, что всё это не сон. Больше не будет шуток. Ничего не будет.

— Удалось что-то найти? — спрашивает Малхаз, отпивая из стакана. —Неужели Батур совершенно ничего тебе не рассказывал о своих делах?

— Не думаю, что в бумагах крупных текстом будут написаны имена тех мразей. — Я залпом выпиваю стакан коньяка и сразу наливаю ещё.

— Это понятно, но нужно найти документы о последнем сотрудничестве Батура. Может, из них удастся по крупицам восстановить цепь событий… Кстати, а его планшет ты не видел? Думаю, с его помощью мы могли бы пролить свет на многие вопросы.

— Отец не посвящал меня ни во что! Полный ноль! — Громко ставлю стакан на стол. — А его планшет канул вместе с ним. Его нигде нет…

Малхаз с сочувствием смотрит на меня.

— Дархан, я узнал кое-что. Батур собирался начать дело с итальянцами. Сам понимаешь на какую тему… — Малхаз поднимает руки вверх. — Знаю-знаю, что ты не веришь и не хочешь это слушать, но, думаю, так или иначе, стоит изучить вопрос. К тому же других зацепок пока нет.

Спустя несколько минут я понимаю, что Малхаз прав. Возможно, отец действительно решил пуститься во все тяжкие…

— Ты узнал с кем именно из итальянцев?

— Да. Есть там одна «семейка». Люди опасные, но дело своё знают. Поедем вместе после похорон и попытаемся выяснить.

— Не надо. Сам справлюсь.

— Дархан, но ты же никогда не играл на таких высотах… — начинает Малхаз. — Не отказывайся от моей помощи. Ты дорог мне как сын, которого у меня никогда не было…

— Теперь всё по-другому, — отвечаю твёрдо.

Малхаз кивает.

— Понимаю, но подумай ещё об этом. А сейчас нужно отдохнуть. Это тяжело для всех нас, — с этими словами Малхаз встаёт. — Поеду к себе. Завтра пришлю тебе все контакты.

Я провожаю Малхаза, понимая, что схожу с ума. Алкоголь ещё хуже затуманивает разум, не давая здраво мыслить. Мерзко, когда не знаешь ничего о своём отце, и куда он мог вляпаться. Кому он перешёл дорогу? Либо отец узнал нечто такое, что от него решили избавиться в срочном порядке.