– Ты зачем меня не любишь,

я ведь раскрасавица!

Ну и что что рожа набок,

в темноте всем нравится!

– Вы что там в бане делали?! – заорала Наташа, наконец, вернувшая себе способность говорить, а точнее – орать.

– Мальчика лечили! – гордо выставила я ногу вперёд и продолжила:

– Серебристый лайнер ТУ

развалился на лету

эта фирма ещё ту

выпускает х…у!

Наташа перестала хлопать глазами и, откинув в сторону крышку от кастрюли с борщом, которую держала в руке, и опрометью кинулась в баню. Тут же оттуда раздался её, заглушающий все звуки во всей округе, рёв:

– Я вам сейчас рога поотшибаю! Вы что натворили, контуженные?! Его же всего трясёт и ноги уже дёргаются!

Мы с Марго заглянули в глаза друг другу и, не сговариваясь, бросились в баню. Залетев туда мы увидели изумлённую Наташу и маму мальчика, сидевших на диване с широко распахнутыми глазами и самого мальчика, который, поставив руки в боки, выкинул коленце и подхватил за мной:

– Не ходи, милок, по саду,

не ломай акацию!

Про тебя и про меня

пустили провокацию!

Задал Митенька вопрос

и прощай родной совхоз!

Говорили Митеньке-

не звезди на митинге!

Первая в себя пришла Наташа. Она привычным движением схватила полотенце со спинки стула и кинулась на меня.

– А причём тут я? – изумлённо заорала я, пригибаясь от полотенца. – Я такого вообще не знала!

– Вообще, да. – остановилась Наташа и задумалась. – Не твой репертуарчик.

– Это я! – с довольной улыбкой сказала Марго.

– Ну я тебе сейчас устрою! – взревела Наташа. – Спелись две вороны! Вы у меня сейчас и попляшете!

– А это мысль! – обрадовалась Марго и затянула:

– По реке плывёт топор

из села..

– Ну всё!– рявкнула Наташа и кинулась на нас по новой.

Мы с Марго не стали испытывать судьбу и шустренько выскочили из бани. Сделав вместе с Наташей три круга вокруг неё, мы вдруг услышали зычный голос мамы мальчика:

– Сидит милка на крыльце

с выраженьем на лице

выражает то лицо -

чем садятся на крыльцо!

– Ну всё, довели женщину! – взвизгнула Наташа и с подозрением уставилась на меня. – Ты там в бане хряпнула что ли? Да ещё с мамашей?

– Да ничего мы такого не делали! Тем более с мамой мальчика. – обиженно надулась я. – Со мной Марго немного своей энергией поделилась и всё!

– Ага! А, энергия-то у неё уже, видимо, с градусом была! И ты подхватила! А потом поделилась ещё и с мальчиком! Накачали бедного ребёнка! – охнула Наташа.

– Гы, а потом и мамашу его тоже накачали, скажешь? – хмыкнула Марго.

– А это уже, скорее всего, ваша сорокаградусная энергия воздушно-капельным путём передаётся от вас и так влияет на другие организмы! – огрызнулась Наташа.

– Ну, вообще-то, я читала – что все организмы делятся друг с другом своей энергией, то есть, происходит банальный взаимный энергообмен, но чтобы при этом ещё и передавалось такое – я слышу в первый раз. – недоверчиво покачала я головой. – Тем более – что тебе же не передалось!

– Мне не передалось потому что я энергетически сильнее вас! – гордо заявила Наташа и закончила разговор, уперев руки в боки:

– Как на улице Донской

меня стукнули доской.

Что за матьтвоюити,

нельзя по улице пройти!

Мы все уставились на неё.

– Да это так, просто навеяло! Идите кушать! – махнула рукой она и пошла в беседку разливать по тарелкам обеденный борщ.

– Вы это. – смущённо посмотрела я на маму, крепко прижимавшую к себе мальчика, – Не обижайтесь на нас, пожалуйста, за такие песни!

– Да вы что, куда там обижаться, вы же нас спасли! – вытерла женщина слёзы ладонью.

– Вы только сильно не разгуливайтесь, ему ещё пару дней аккуратно просто порасхаживаться надо, чтобы полностью восстановиться! – предупредила Марго гостей и мы все дружно направились в беседку.