- Огненная саламандра – огромная редкость и такая же ценность, вита. Пара для двуединого, которая делает его цельным. Когда о вас узнают, это будет событие мирового масштаба. Последняя саламандра появлялась в соседнем государстве, в Висталии, и это случилось больше пяти лет назад. Но там темная история.
- Что случилось? – спросила действительно заинтересовавшись. Мало ли чем это может мне грозить?
- В Висталии устроили отбор на обладание саламандрой. Выиграл брат короля – князь Бодерик Ружский, они прошли обряд, он получил дар, но саламандра погибла три года назад.
- Почему?
- Стефан отправлял официальный запрос, но ответ пришел, что обстоятельства смерти неоднозначные, кроме того, что она была насильственной. Виновных так и не нашли.
Тут он опомнился:
- Как вы можете этого не знать? Об этом говорили во всем мире!
Вот и пришло время для импровизаций. Ну, спасибо книжкам и сериалам, я знала, что говорить:
- Я могу вам доверять, Грэм?
- Конечно, вита Астерия. Если хотите я поклянусь, и Барр засвидетельствует клятву. Или вы обратитесь к своей…
-Нет-нет, пусть будет Барр.
Я смотрела на мужчину и понимала, что он вызывает у меня доверие. И в отличие от того же ректора, пытается поговорить и рассказать, а не тащить в свою берлогу. Хотя, теперь я хотя бы выяснила, чем внезапно стала представлять такую ценность.
- Клянусь сохранить в тайне все, что будет мне сейчас сказано Астерией вита Яррой Дорн, - очень серьезно проговорил Грэм, и на его ладони вспыхнул объемный огненный символ, после как будто впитавшийся обратно в руку.
Грэм посмотрел на меня вопросительно, и я кивнула, принимая клятву.
- Я не была с-с-саламандрой до сегодняшнего дня, - начала я осторожно, испытывая дурноту, произнося это слово, - по крайней мере, мне так кажется.
- Но как это возможно?
- Пока не знаю. Скажите, вы сразу поняли кто я?
- Да, Барр сразу сказал мне...
- А какой шанс, что этого не заметили раньше?
Грэм задумался, потом ошарашенно покачал головой:
- Вы правы, вита.
- Называйте меня Ю... кхм… Астерией.
- Спасибо. Но я буду делать это только наедине, Астерия. В обществе не принято обращаться к вите просто по имени.
- А к виту?
- Ко мне вы можете обращаться по имени, не опасаясь нарушить правила.
Тут я вспомнила важный момент в начале разговора:
- А что вы имели ввиду, говоря, что с-саламандра делает д-дракона цельным?
- Он может обращаться в свою внутреннюю ипостась. Быть драконом или человеком по желанию.
Боже упаси!
- И много сейчас таких цельных д-драконов?
- Нет, Астерия. Очень мало. Даже учитывая продолжительность жизни вит и витов. В нашей стране только двое – король Стефан и герцог Салаевский. Но последний уже лет тридцать как удалился с женой в свое поместье и не вмешивается ни в политику, ни в прочие дела государства.
- А в мире?
- По-разному. В Висталии только Бродерик. И так везде. Один-два дракона в государстве. Но я по-прежнему не понимаю, как вы можете этого не знать, Астерия.
- Я не только стала с-саламандрой, Грэм. К сожалению, я ничего не помню о своей жизни здесь до этого дня.
Вот. И вроде даже не соврала. Вряд ли мужчина заметит оговорку.
Грэм смотрел на меня с легким недоверием и выглядел так, будто вел разговор сам с собой. Впрочем, наверное, так оно и было. Снова отметила его сходство со старшим братом. Те же темные чуть вьющиеся волосы, только у Грэма подстрижены чуть иначе. Те же светло-карие глаза, только выражение их мягче, спокойнее. И в целом Грэм выглядит намного дружелюбнее, приветливее, и это разительно отличает его и от старшего брата, и от матери.
Последняя мысль внезапно вспыхнула озарением: «Мама!». Мы созванивались раз в несколько дней, но после собеседования я обязательно бы ей позвонила, чтобы поделиться впечатлениями. Что произошло со мной в моей настоящей реальности? Впала ли я в кому? Заменила ли меня Астерия? Господи, что же делать?