– Одним словом – ходок, – не удержавшись, вставил Генка.

– Октябрина Витальевна, – продолжил Смирнов, – не осталась в долгу и тоже имела любовников. Несмотря на неверность, супруг, как и любой бизнесмен, обладавший гипертрофированным чувством собственника, не мог смириться с поведением жены и частенько распускал руки, наставляя на путь истинный. Информация добыта из соцсетей и, безусловно, должна быть проверена, но если это так, то предсмертная записка чистой воды блеф, если даже написана собственноручно.

В ход повествования вмешался Колотов.

– Гена, напряги ребят, пусть пообщаются с сотрудниками, друзьями, соседями не забудьте домработницу, вычислите кавалеров Самойловой и переговорите с ними в первую очередь. Да, кстати, образец почерка раздобыли.

– Обижаете, Сергей Анатольевич, – пробурчал Шматко, – уже у экспертов.

– Полагаете причин, чтобы свести счеты с жизнью в такой экстравагантный способ не было? – Поинтересовался Серега у гостя.

– Остается одно – доведение до самоубийства, – обронив эти слова, собеседник задумался. – Мотив и возможности для этого должны быть, не абы какие. – Капитан с майором переглянулись, заметив это, Смирнов продолжил. – Да знаю, что единственным компаньоном Самойлова был глава местной администрации, сейчас бизнес оформлен на его супругу, но это роли не играет. Детей у Самойловых нет, так что теперь по договору, составленному при организации компании, все достается партнеру.

– Но ведь что-то напрягает? – Колотов пристально посмотрел в глаза журналиста.

– Не могу понять, чем так можно надавить на женщину, чтобы заставить написать записку и буквально выпорхнуть из окна. Необходимо крайнее состояние отчаяния – угроза жизни ребенку, какового нет, или любимому человеку, но у нее несколько связей.

– А если компромат? – вставил пять копеек Шматко.

– И что? – Не согласился Серега. – Нажали бы, заставив переписать бизнес, к чему такие сложности? А тут сначала убрали его теперь ее, не верю в такие совпадения.

– Так с мужем вроде без проблем, сам в последний момент свернул на встречку, камера зафиксировала, с машиной все в порядке.

– И здесь так же, сама шагнула в окно, даже видео имеется. … Кстати, нашли кинооператора? Как только, сразу ко мне.

– Если ее спровоцировали должен остаться след, идеальных преступлений не бывает. – Попробовал перевести разговор в несколько иную плоскость Смирнов. – Имеет смысл проверить звонки за последние сутки и контакты, глядишь, отыщется свидетель заметивший что-то необычное.

– Согласен, хотя вероятность не велика. Но есть проблема, на это потребуется время, а его нет. Как только Скрябин увидит ролик, сразу вынудит признать суицид и закрыть дело. Понять то можно, с одной стороны корячится висяк, с другой привязка к мэру напрягает.

В разговоре повисла пауза, нарушил ее Смирнов.

– А сошлитесь на меня.

– Это как? – Удивился Колотов.

– Скажите, работник прессы попался дотошный, собирается копаться в происшествии. Если дело закрыть, а потом всплывут нелицеприятные факты, это косвенно укажет на заинтересованность главы администрации, а он надеюсь против такого поворота. Чем аргументировать, что самоубийство с душком уже есть.

– Шанс. – Согласился майор.

– Кстати, поблагодарите начальника, что навязал хвост.

– А это зачем?

– По той же причине, не пересекись мы, могли бы не знать, что кто-то роется в мотивах самоубийства и поспешить с решением. Дайте полковнику понять, что благодаря его мудрому подходу удалось избежать скандала. Лесть в общении с начальством проверенное оружие.

– Страшный вы человек Виктор Леонидович, – полушутя произнес Серега.