Причем Яша просил нарисовать не любую надгробную плиту, а конкретную – керамиду. То есть керамическую плитку шестьдесят на сорок сантиметров, зеленого цвета, с традиционным оформлением: крестом, храмом, растительно-животным орнаментом и всем остальным по списку. Наподобие изразца для печи, только побольше. Такие в местах захоронений ставили в единственном месте на всей Руси – Псково-Печерском мужском монастыре. Керамидами закрывали узкие отверстия погребальных ниш, куда помещали гробы с покойными.

– Ты что, родственника решил перезахоронить в святом месте?

Яша вздохнул, удрученно развел полные белые руки, покраснел так, что веснушки на его лице стали незаметны, и промямлил:

– Да не… он там и похоронен, в пещерах. Давно уже. Отцу обещал перед смертью найти могилу нашего пра… деда, поклониться, привести в порядок, если что…

– Там же монахи за погребениями смотрят. Думаю, у них все в полном порядке.

– Отец перед смертью… – Яша запнулся и переступил с ноги на ногу, – просил найти, проверить. Вот бумажку оставил, где написано, как предка звали, как помер. Информация есть, где искать – знаю, но мне бы картинку этой самой керамиды в натуральном виде, чтобы легче было сравнивать. Там, я читал, тысячи покойников. Сделаешь?

Данила вспомнил, что совсем недавно, как раз, когда он работал над куклой-пандорой, встречал в новостях сообщение о смерти прокурора Ногина от продолжительной тяжелой болезни. Сейчас перед ним стоял его сын, желающий выполнить последнюю и более чем странную просьбу отца. Яша тяжело переминался с ноги на ногу, огромный живот беспомощно колыхался под брендовой майкой, розовое лицо потело не то от жары, не то от волнения. Он поминутно снимал круглые очки и протирал их белой замшевой салфеткой.

Данила не смог отказать.

***

– А как ты попадешь в пещеры монастыря? – Данила нарезал хлеб для бутербродов потолще, такими же ломтями и колбасу с сыром. Достал самую большую чашку для Яши, папину, заварил свежий чай. – Что молчишь? Не понравился рисунок?

Яша появился на пороге мастерской.

– Ну ты, блин, мастер! Как будто фотку мне сделал. Натурально так все получилось, даже блики на глазури есть.

– Так как искать могилу будешь? Я слышал, туда туристов не очень-то пускают, только в ближние пещеры, где святые отцы – основатели монастыря лежат, но твой предок вроде не святой?

– Это вряд ли, – Яша хмыкнул, усаживаясь за стол и с удовольствием начиная сооружать сложный бутерброд с маслом, двумя кусками колбасы, двумя сыра и хлебной горбушкой сверху. Откусил, запил чаем и, с аппетитом жуя, ответил: – Я в экспедицию волонтером записался, буду в июле в монастырских пещерах работать.

– Что ты будешь делать?! – Данила закашлялся чаем.

– Говорят, пещеры дальние надо исследовать, описать там все, разобрать.

– Ты же вроде на юриста учишься?

– Так каникулы же.

Данила постарался и не смог представить себе Яшу, бродящего по пещерам с гробами или очищающего археологической кистью от паутины и пыли древние надгробные плиты.

– А хочешь, поехали со мной? – Яша перестал жевать и с надеждой посмотрел на Данилу. – Поможешь могилу предка найти. И вообще, ты ведь уже дипломированный реставратор, тебя в экспедицию с удовольствием возьмут.

Данила задумался. А почему бы и нет? Работы пока никакой не предвидится, а когда еще удастся попасть в закрытые пещеры монастыря? И любопытно посмотреть, что же все-таки Яша будет делать с могилой предка, когда найдет ее.

– Дань, ты бы не ввязывался в эти прокурорские дела, – проснулся дед в голове. – Прокурор Ногин, знающие люди говорили, был тот еще гусь… а его дед вообще бывший энкавэдэшник.