Я дочитала статью о «замурованной ведьме», взглянула на дату. Газета вышла семь лет назад. Я еще раз просмотрела жуткие снимки. Оскаленный череп на бетонной плите, вывернутые руки и беспомощно раздвинутые кости ног. Останки «кричали» болью. Захотелось помыться. Радужное настроение после бурных постельных эмоций было полностью испорченно.

– Зачем ты мне дал эту чернуху? – Я отшвырнула газету, выскользнула из-под одеяла и склонилась над раскрытым чемоданом.

– Семь лет назад в начале июля Олег Назаров прилетел в Калининград. Статья была напечатана в мае того же года. Обратила внимание на фамилию следователя?

– Кажется, Мартьянов.

– Так вот. Назаров заходил в прокуратуру к следователю Мартьянову и интересовался материалами расследования.

– История с ведьмой не журналистская выдумка?

– Про привидение с пылающим взором не знаю, но останки девушки действительно были найдены строителями.

– Назарову показали дело?

– Разумеется. Удостоверение полковника Службы внешней разведки открывает многие двери.

– Что могло его заинтересовать в деле «замурованной ведьмы»?

– Наша Контора до сих пор не знает.

Я вскрыла яркий пакетик и растянула невесомую полоску новых трусиков. Тугая резинка врезалась в бедра. Теперь, покупая белье, приходилось думать не об удобстве, а об эстетическом удовольствии того, кто на меня сейчас пялился. А вот и его ладонь на моих ягодицах! Я шлепнула Кирилла по руке. На его лице расплывалась та самая идиотская улыбка, когда кровь из головы мужчины отливает совсем к другому органу. В такие мгновения внешний вид мужиков стремительно приближается к иллюстрациям из учебника психиатрии. Пришлось вернуть любимому человеческий облик.

– Ты сказал, мы приехали работать. Личность погибшей установлена?

– Да. То есть нет!

– Так да или нет? – Я стояла у раскрытой двери ванной, предусмотрительно прикрывшись полотенцем.

– Работать – да. Но погибшую так и не опознали. С тех пор лишь уточнили, что жертве около двадцати лет.

– Молоденькая, – вздохнула я, вспомнив себя такой же. Мою жизнь в этом возрасте разрушили, а ее и вовсе отобрали.

– Предположительно с момента убийства прошло двадцать три года, если считать до сегодняшнего дня. Кстати, в тот год старший лейтенант Олег Назаров отдыхал в Центральном военном санатории в Светлогорске.

– Так это он ее убил! Светлогорск рядом с Калининградом. Назаров убил девушку, спрятал тело, а когда нашли останки, решил проверить, нет ли зацепок против него.

– Возможно.

– Не возможно, а точно! Он насильник и убийца! Посмотри, в какой она позе.

– Понимаешь, это преступление вряд ли имеет отношение к нашему делу. – Кирилл, кажется, был не рад моему эмоциональному порыву. – Наша с тобой задача – найти исчезнувшие документы.

– А наказание убийцы тебя не волнует?

– Это дело прокуратуры. – Коршунов в процессе разговора приблизился ко мне.

– Какие же вы, эфэсбэшники, черствые. – Я захлопнула дверь перед вытянутой рукой и задвинула защелку.

– Светлая, зачем так говорить? Ты ведь работала на нас.

– Я не знала!

– Думаешь, было бы лучше, если бы твоими заказчиками были авторитетные бизнесмены?

– Отстань! Получил свое – и теперь можешь хамить?

– Прости. Давай подумаем о работе.

– Вот и думай! А я приму душ.

Теплые струи вернули душевное спокойствие. Прошлое не изменить. И забыть невозможно. А о будущем я вообще стараюсь не думать. Я долгие годы была наемным киллером. Выполняла задания неведомого Посредника. И лишь спустя семнадцать лет узнала, что за этим именем скрывается Кирилл Коршунов, офицер ФСБ, научивший меня метко стрелять. В то далекое лето его любовь вернула меня к жизни, но судьба вновь сбросила меня в пропасть. Я была уверена, что Кирилл погиб, и у меня не осталось выбора. Тогда я была Светой Демьяновой, затем Светланой Михалковой, а теперь я жена воскресшего Кирилла Коршунова и ношу его фамилию. Но в милицейских сводках все эти годы я проходила под кличкой Светлый Демон.