Возвращаюсь на работу и до конца дня хожу сама не своя. Делаю всё на автомате, словно робот. Уколы, капельницы… Руки не дрожат, слава богу. Мандражирует сердце. Скачет по всей грудной клетке, как резиновый мячик. Когда заканчивается смена, облегченно выдыхаю. Переодеваюсь в обычную одежду. Освежаю лицо холодной водой, треплю себя за щеки, пытаясь вызвать румянец. Тщетно. Белая вся. Бледная, как мука. Если такой предстану перед Давидом, то возникнут вопросы. Волноваться станет, переживать.

В кармане джинсов жужжит телефон. Ну, вот… Вспомнила, называется. Тянусь рукой к карману, достаю мобильник, принимаю вызов.

– Алё, – сухо произношу.

– Привет, – звучит бархатный голос. Низкий. Слегка хриплый. – Я уже на месте, возле центральных ворот.

– Скоро буду.

Нажимаю кнопку «Завершить разговор». Кладу мобильник обратно, в карман. Возвращаю взгляд на зеркало, перед которым стою не я, а какая-то перепуганная, замученная девушка. Боже мой, мне только двадцать четыре, а под глазами залегли круги. Синие такие, глубокие. Чёрт с ними, с кругами! Накидываю на плечи кардиган. Пуговицы не застегиваю. Поправляю волосы, расчесывая длинные пряди собственными пальцами. Порядок.

Выхожу из больницы и на негнущихся ногах плетусь к центральным воротам. Черный мерседес стоит в метрах тридцати от меня. Моргает фарами. Дважды. На улице темнеет, но я отчётливо вижу, как со стороны водителя открывается дверь. Мужчина выходит наружу, обходит машину, останавливается. Достает целую вязанку цветов и идет мне навстречу.

Нервно глотаю слюну. Что ж ты так прыгаешь, сердце?! Успокойся! Глубокий вдох носом, выдох через рот.

– Всё в порядке, конфетка? – спрашивает ласково. Улыбается. Смотрит на меня с высоты своего роста, слегка щурясь. – Ты бледная какая-то, замученная. Не заболела, ангелочек?

Теплая ладонь гладит мою скулу. Скользит по щеке, останавливается на линии губ. Мужчина склоняется надо мной. Покрывает нежным поцелуем мой лоб, макушку.

– Всё хорошо. Я просто устала, – сдержанно отвечаю. Кладу руку на пиджак. Поправляю его, затем – вырез рубашки, – давно ждёшь?

– Нет, – улыбается, отрицательно кивая головой. – Это тебе.

Давид протягивает перед собой цветы. Белые розы. Голландские, метровые. Красивый букет. Дорогой. Я прикасаюсь к нежным лепесткам, вдыхаю их аромат, улыбаясь. Куда же я поставлю эту вязанку? У меня и вазы такой нет. 

– Может, отменим клуб? – говорит Давид, точно переживая. Я удивлённо веду бровью. – Останемся дома. Ты, я и Сашка.

– Останемся. В другой раз. Я же обещала тебе пойти в клуб. 

– И что? Твое здоровье важнее, чем эта встреча. Познакомлю как-нибудь потом.

– В день свадьбы, хм? 

– Да хоть и тогда.

– Ну уж нет, – возражаю я. – Я ни за что не пропущу знакомство с твоим лучшим другом и младшей сестрой.

– Уверенна?

– Абсолютно.

Садимся в машину почти одновременно. Давид проворачивает ключ зажигания. Бросает в мою сторону тёплый взгляд, улыбается. 

– Дин, ты не обязана держать слово, если что.

– Поехали, – коротко отвечаю.

– Хорошо.

Машина трогается с места, оставляя позади ворота городской больницы. Я смотрю в окно и всю дорогу молчу. Давид, замечая моё странное состояние, ничего не спрашивает. Время от времени поворачивает лицо в мою сторону. Смотрит. Поджимает губы. Хочет что-то сказать, но не говорит, и я благодарна ему за эту. Он удивительный. Таких мало бывает. Спокойный. Понимающий. Любящий. Он уважает меня, как личность. Не претендует на пальму первенства в моей жизни, оставляя для себя лишь небольшой островок нежности и тепла. Мне уютно с ним. Комфортно просто молчать, дышать одним воздухом и слушать стук сердец.