Я не в том психическом состоянии, чтобы есть, и тем более перед кем-то. Особенно сырое мясо, хоть и в небольшом количестве! Мне отвратителен один только запах. Не помогает даже осознание того, что этого требует моё тело. Окажись я в подобной ситуации до Пробуждения, я была бы с другом, который помог бы принять мне пищу, дав мне столовый прибор. Но я делюсь с Лиамом. Кусая по очереди и разделяя этот момент, мы непременно должны стать ближе. Это часть плана! Но я боюсь привязаться к нему ещё больше, чем сейчас. Я уже догадываюсь о том, кто он такой… Он из тех людей, к которым я, естественно, испытываю привязанность. Заметьте, после наших объятий, последовавших за симуляцией, мне уже не до этого.

И снова мне приходится притворяться. Я боюсь сойти с ума из-за этой ситуации. То есть – сойти с ума ещё больше. Поэтому я позволяю Лиаму кормить меня. Судя по поведению доктора, мой план, похоже, работает. Он относится ко мне как к хрупкой маленькой вещи, о которой нужно заботиться. Кажется, его забавляет то, что я целую его. Он спрашивает, нравится ли мне это блюдо, на что я отвечаю, что оно очень вкусное. К счастью для меня, это происходит не каждый день, иначе это не доставляло бы мне удовольствия. Закончив трапезу, я на мгновение поднимаю свой взор, замираю и произношу:

– Похоже, твои глаза сверкают.

Не отвечая, он улыбается и помогает мне подняться. От прикосновения его рук, которые держат меня несколько мгновений, моё сердце начинает биться быстрее. Какой предатель – этот орган! Мне интересно, можно ли как-то избавиться от него? А может, отделить его, как в сериале «Однажды в сказке»? Это существенно облегчило бы работу над собой… Вопрос для дальнейшего изучения!

Врач объясняет мне первое, что нужно сделать для направления эмоций в нужное русло: истощить себя физически. Как говорится, «mens sana in corpore sano» – в здоровом теле здоровый дух. Он приглашает Сашу и бросает на пол ПЗ, заменяя моё испачканное накануне платье на спортивную одежду. О, вот оно. Хорошо, что мой новый организм очень быстро избавляется от пищи. По правде говоря, это мясо всё равно показалось мне странным. Но учитывая моё состояние после переливания крови, у меня не должно быть очень ясных идей.

Я восхищаюсь Сашей, учителем крав-мага. Он может находиться в трёх разных формах: в мужской, в женской и вне гендера, то есть в исходной форме. Когда Саша тренирует реборнов, он использует своё негендерное тело. Я всегда в замешательстве в такие моменты. Как обращаться к нему? Говорить «он» или «она»? Когда он появляется в своей третьей форме, я просто называю его по имени. А когда он появляется в мужском или женском теле, я, конечно же, использую правильное личное местоимение.

Он очень строгий и динамичный учитель с острым языком, потому что стремится к совершенству. Саша здесь, чтобы напугать возрождённых и дать им понять, что речь идёт о выживании. Но в то же время инструктор также является первым человеком, который подбадривает нас. Такой учитель мне подходит, потому что руководить – значит не просто быть авторитетом из-за желания командовать. Мне было бы хорошо, если бы Саша относился ко мне так же, как и к другим. У нашего инструктора, похоже, серьёзные проблемы со мной. Поэтому в его присутствии я стараюсь вести себя как можно более сдержанно.

Мы выходим на уединённую равнину. Местность обманчиво плоская, везде есть деревья, а также землистые участки. Учитывая то, что сейчас мы находимся в режиме особого занятия, я не могу жульничать. А чтобы всё прошло быстрее, надо притвориться, что это всего лишь плохой сон…