Я продолжил отмечать на карте места, где происходили криминальные события того дня: аварии, нападения, драки, суициды… По времени все это происходило после того пресловутого собрания. И это косвенно подтверждает идею фикс про психотронное оружие. То есть, вначале происходит нечто на встрече философов. Ну, допустим, там их всех облучили чем-то, а затем события распространяются во времени и в пространстве, словно круги по воде. А эпицентр – здание, где собирались философы. Я увеличил масштаб карты до максимума. Ого!? А это здание, оказывается, примыкает к часовне, а вход в эту часовню – с территории больницы, в которую и привезли жену олигарха! Круг замкнулся. Между прочим, что-то долго ее искали. Вероятно, она была без документов. Да и неразбериха царила в те часы везде: и в полиции, и в больнице, и даже в морге, наверное.

Я еще какое-то время сидел с планшетом и документами, но больше ничего интересного не обнаружил. То есть, не просмотренных бумаг еще оставалось довольно много, но поди разбери, что из них пригодится…

Я пошел спать. К чему-то вспомнилась «Матрица»:

– Ты веришь в судьбу, Нео?

– Нет.

– Почему?

– Неприятно думать, что тобой манипулируют.

Глава 4.

То, что он отличался от всех остальных, можно было предположить еще при рождении. Все младенцы, испытав жуткий многочасовой стресс, когда неведомая сила выталкивала их неизвестно куда, кричали благим матом. Он появился в этом мире молча. И только от сильного хлопка по спине, нанесенного рукой, затянутой в резиновую перчатку, он поспешил присоединиться ко всем остальным. Это был первый урок: нужно быть таким, как все!

Детский сад и начальная школа убедили его в этой мысли. Не стоит отличаться – это обидно и частенько больно. Но даже при всем его старании быть как все, окружавшие его дети угадывали в нем чужака. Изоляция, в которой он оказывался, угнетала его самого и вызывала подозрение у взрослых.

И все же у него появился друг. Феликс тоже не был похож на других детей. Они вместе придумали мир иной реальности, в котором обитали странные и жутковатые существа, но при этом их мир был очень логичен и достоверен. Приятели могли погружаться в иную реальность на целый день, но если он вечером возвращался домой, то Феликс все чаще оставался там. Пока не застрял насовсем. Через некоторое время у него диагностировали детскую форму шизофрении. Возможно, если бы не тизерцин, инсулиновые комы и прочие методы лечения, Феликс мог бы описать свои путешествия, став современным Чарльзом Доджсоном или Джоном Толкиеном.

Затем у него появилась подружка. У девочки была неприметная внешность, за исключением пронзительных черных глаз. По возрасту она была младше, но по развитию годилась в старшие сестры. Он повел ее в свой придуманный мир, а она, в свою очередь, указала ему туда более короткий путь. Расстались они через пару лет, когда она оказалась в колонии для несовершеннолетних. А встретиться позже им довелось случайно – она играла в какой-то панк группе, была законченной наркоманкой и собиралась покончить жизнь самоубийством. Он ей был не интересен, как случайно обнаруженный детский горшок несентиментальным человеком. Да и она не вызвала у него никаких эмоций, поскольку он начал делать свои первые шаги по своему пути.

Потом, когда он стал одаренным истиной и анализировал свою жизнь, то понял, что все началось именно с создания ирреального мира. Его заметили. А дальше по пути его вели знаки, которые посылались специально для него, и нужно было только уловить их и правильно истолковать.

К удивлению окружающих, он легко поступил в университет. Высшее образование повлияло на него благотворно. И то, что он не такой, как все (а это было главным условием движения по