Под одиноким уличным фонарём я увидела три силуэта. Один широкоплечий, другой маленький и сгорбленный, а третий высокий, со стройной фигурой. В широкоплечим я узнала своего отца. Рядом стояла сухенькая старушонка и молодая девушка, которая кому-то звонила и одновременно лепетала папе что-то вроде -,,да вы не беспокойтесь’’… Немного в стороне я заметила ещё двух человек. Они о чём-то негромко переговаривались.

–Вот! Я её нашёл. – Объявил торжественно перед всеми сосед с малиной. Я с ненавистью посмотрела на него. Он держал меня за кисть. Я с силой выдернула у него свою руку и попыталась отойти в тень.

–Вишь какая. – отозвался сосед, обращаясь то ли сам к себе то ли ко всем сразу. Но мне на него было уже наплевать. Я несмело шагнула к папе. Он ни произнёс ни слова, просто посмотрел на меня. Но при этом выражение его лица было весьма зловеще и многообещающе. Он грубо взял меня за руку, очень грубо. Никогда ещё он так не брал меня, и потащил домой, именно потащил. Вслед шли некоторые дачники, в том числе и сосед с малиной. Он всё время бубнил что-то над ухом папы. – Нельзя было вам девочку отпускать, она ещё маленькая, за ней глаз да глаз. По себе знаю, сам двух сорванцов вырастил. Вот вы на днях за ней не усмотрели, так она малину своровать пыталась. Вы ей объясните, что чужое брать не хорошо… Я-то понимаю, ягоды вкусные, красивые, но она бы хоть спросила- я б чесно слово дал, но втихоря брать… Папа не отвечал. – Хорошо ещё, что я её нашёл. – Добавил он в заключении, когда мы подошли к калитке.

– Большое вам спасибо. -Сдержанно, но с раздражением произнёс отец. После чего захлопнул дверцу прямо перед носом соседа, который скорее всего был бы не против ещё поболтать о моём поведении.

Дальше мы шли в глубоком молчании.

– Я бы честное слово и сама нашлась- попыталась начать диалог я. Но папа не отвечал.

–Я бы действительно сама нашлась. Ну не обижайся. – На этот раз папа даже не удостоил меня взглядом. Войдя в дом он молча проследовал в свою комнату, оставив меня стоять на террасе. Я услышала, как он с силой хлопнул дверью.

Ну всё, теперь и с папой поссорились… Хуже просто не бывает.

Я бы сидела и рыдала ещё целый час, если б не валилась с ног от усталости. С трудом я доволоклась к себе наверх. Взойти по лестнице мне сейчас показалось сложнее чем залезть на дерево. Я сняла сапоги. Действительно пальцы я стёрла в кровь. С большого правого свисал маленький кусочек кожи. Но это было неважно. Я в чём была рухнула на мягкую кровать. Всё тело, а особенно ноги, ныло так, будто меня сегодня били. Но лежать на прохладной простынке оказалось настолько приятно, что я даже не могла себе и представить. «А ведь ещё вчера я хотела переночевать в лесу. Ну уж ни за что на свете! А в лес я вообще больше не сунусь. Хотя я так и не нашла волка.» Я вспомнила как сидела на дереве, тряслась от страха, и боялась, что вот-вот он прыгнет на меня из кустов. А ведь там возможно вообще никого небыло. Какой позор. Это была моя последняя мысль, после которой я по-видимому провалилась в сон.

…

Пробудившись на следующий день я хотела привычным движением руки распахнуть шторы, но что -то было не так. При первой попытке встать я скорчилась от боли. Все мышцы болели: пресс, спина, руки, а особенно ноги. Вчерашний день вспоминался как кошмар. Я наклеила пластырь на большие пальцы и на пятку, где оказывается тоже натёрлась мозоль. Прошедшие события начали припоминаться во всех подробностях, только в обратном порядке. Ссора… Я выглянула в окно. Погода была хорошая, но гулять не хотелось. Я снова растянулась на кровати. Повалявшись так ещё пол часика, я всё-таки заставила себя подняться. И так было уже поздно, часов 12. Нужно ещё успеть помирится с папой, пока он обо всём не поведал маме, если ещё не поздно. Потому, что иначе моему прибыванию на даче придёт конец.