Отца убили. Тварей, которые это сделали, даже не нашли, не говоря уж – поймали, несмотря на все чёртовы натыканные по всему городу видеокамеры… Приспособился народ и к ним – капюшоны, пластилица, грим… Способов изменить морду – море.

Да и позицию полиции понять нетрудно: у них этих «висяков», даже с убийствами – тыщи.Так что кто станет заморачиваться ради «отмщения» работничка, которых в столице – буквально миллионы. И у родственничков которого нет ни бабла, ни связей… На работе у отца тоже никто особо не расстроился – винтик для перекладывания бумажек заменить легко. Так что выплатили нам три минималки по потере кормильца, и закончилось всё… Я, как это дело характеризует мать, замкнулся и озлобился на весь свет. А она осталась у разбитого корыта. С её восемью классами образования – только на «низкооплачиваемые» должности. Типа продавщицы. Или кладовщицы. Или подсобницы, или посудомойки в столовой или кафе. Хорошо хоть, квартирка бабушкина, в-смысле, от матери отца, и за неё не надо выплачивать кредит. Иначе точно – хоть в петлю лезь!

Вот поэтому я и примкнул, если это можно так назвать, к Братству. У них хотя бы чёткие Цели. И тело моё сейчас – не чета дряблому и со складками жирка телу отца, которое видал часто в детстве… Как и моя реакция на агрессию!

Правда, в «перспективах», которые мне, (как и всем нам) обрисовал тренер, я уже начинаю потихоньку сомневаться. Ну вот не желают ни частные офисы, ни гос. Учреждения, сокращать «непродуктивный» персонал. И всё множатся и множатся эти «пиар-ателье», трейдинги, холдинги, СП, конторы по «отмыванию» денег, агентства экстрасенсов, частные клиники, и кормушки для прочих беловоротничковых шарлатанов, кроме «обслуживания клиентов» ничего не производящих. Твари.

Даже проститутки честнее и порядочней – «товар» или «услуги» предоставляют без обмана…

Сфера услуг охватывает всё больше людей. И тех, кто реально что-то изготовляет или выращивает, становится всё меньше. Правда, не знаю, как дела обстоят там, за шестым транспортным кольцом, огораживающим, как давешнее шоссе с Барьером, нашу «Белокаменную» от остальной страны. Да и мира. Но не думаю, что так уж блистательно. Потому что если бы там, в областях и регионах, всё обстояло хорошо, не продолжали бы они всё время наезжать, словно стаи перелётных птиц, или мигрирующих антилоп, в столицу: за товаром и продуктами. И «услугами». Или уж – поучиться. А если не получится – так к представительницам древнейшей…

Доев, привычно мою за собой чашку. Ставлю в сушилку над раковиной.

Теперь – мыться.

Из-за счётчика на трубе с горячей водой действую всегда просто: набираю тёплой водой пластиковый таз, стоящий в ванне, и залезаю, раздевшись, туда же, в нашу старинную чугунную: за плёнку. Обливаюсь из ковшика, стараясь заодно, чтоб хоть часть этой воды скатывалась обратно: в таз. Хотя я и помылся в душевой клуба, дома это – не водная процедура как таковая. А типа – ритуал. Который призван напомнить мне, что я – дома. В нашей с матерью «крепости». И стены её надёжно защищают нас от «бурь и невзгод» внешнего мира. И ритуал этот всегда предшествует моему «укладыванию». В постель.

Комнаты у нас всего две. Маленькая, естественно – моя. Детская. Так её до сих пор называет мать. А я и не возражаю. Правда, давно заметил, что она наконец перестала цепляться за память о «счастливых временах», и подходит к нашей жизни куда прагматичней. Вон: уже год, как стала знакомиться во всяких «клубах по интересам», а проще говоря – неофициальных брачно-своднических конторах. Которые под какими только названиями не маскируются, но служат только одной цели: содрать с «членов» вступительный взнос, запустить всех в большой зал, где желающие могут, конечно, и танцевать под непрекращающиеся медляки, а в-основном – для сведения пожилых, или просто – одиноких людей. В пары. Которые затем пробуют совместно «пожить».