Инг зевнул и почувствовал, что напряжение постепенно отпускает его. Начало действовать лекарство. Вообще-то, он собирался покинуть госпиталь, как только его раны затянули с помощью исцеляющей чакры. Но медики были неумолимы: повязки с заживляющей мазью, какое-то вонючее зелье и два часа полного покоя.

Мягкие лучи заката и сонливость обволакивали его и тащили в спокойную темноту.

Инг не заметил, как уснул. А когда проснулся, солнце уже село, и в палате было темно. Но он сразу заметил, что у окна кто-то стоит.

– Ты очнулся!

Он узнал Али – девушку, которой, видимо, снесло крышу от собственной силы. Откуда в ней взялась та жестокость, которую она показала в бою с Селлах на экзамене, когда одну за другой наносила ей тяжелые раны? Это было не стремление к победе, а желание уничтожить врага, как на настоящей войне. При этом все говорили о ней как об улыбчивой общительной девушке, талантливой и обаятельной. Вот и сейчас она улыбалась Ингу – вполне располагающе.

– Я просто слегка задремал, – сказал он, сев на кровати и спустив ноги на пол.

– Да? А я боялась тебя побеспокоить. Решила немного подождать, и вот ты… – Али опустила взгляд, и улыбка ее стала смущенной, а щеки покраснели.

– Я не понимаю, зачем ты пришла. Тебя совесть что ли мучает? Скажи все, что хочешь сказать, Селлах в лицо.

– О чем ты? – она искренне не понимала, за что ее должна мучить совесть, и смотрела на него своими выразительными глазами цвета коньяка, – Ты про экзамен? Я вообще-то пришла не за этим. Но, раз уж ты напомнил… Понимаешь, для меня бой это бой – так я воспитана. Мне жаль, что моя соперница, – тут она осеклась, – соперница на экзамене, мне жаль, что она пострадала.

– Сейчас она уже в порядке. Ну и постаралась же ты! И, по-моему, получала при этом удовольствие.

– Может быть, и получала, – неожиданно ответила Али и снова посмотрела ему в глаза, – На все могут быть причины, не так ли? Ты ведь не собираешься мстить мне за то, что я оказалась намного сильнее, чем она?

– Не собираюсь, – тяжело ответил Инг.

– Это хорошо. Вне боевой арены я никогда не позволила бы себе ничего подобного, что бы я не чувствовала к человеку, если он родом из моей деревни.

Инг раздраженно вздохнул. Он понимал, что не должен вмешиваться в вопросы чести двух соперников, даже если одним из них была его дорогая Селлах.

Али подсела рядом к нему на кровать. Не слишком близко, – интимная обстановка в полумраке ночи и без того складывалась сама собой. Луна, светящая в окно, была единственным источником света.

– Слушай, тебя ведь не смущает, что я Макарано? – спросила она.

– Твой клан считают одним из самых сильных и уважаемых. Ты и сама это знаешь. На комплименты нарываешься?

– Ни на что я не нарываюсь! – Али снова покраснела, – В деревне нас уважают, это правда. Но Кеаго всегда нас ненавидели. Это началось еще с вражды Древних Демонов6. Ты-то должен знать.

– При чем тут Кеаго и Древние? Не понимаю.

Инг встал и подошел к окну. Он опасался, что Али может заговорить об одном из Древних – Агварэсе, который каким-то образом был связан с самим Ингом.

– Ты прав, Кеаго ни при чем, – ответила она, – Я уже поняла, что ты не такой, как они.

– Я ни разу в глаза не видел ни одного Кеаго. Почему это я должен быть похож на них?

«Неужели он не знает?» – растерянно подумала она, глядя на Инга распахнутыми глазами, – «Или он просто не хочет говорить об этом?»

– Наверное, я не с того начала. Дело в том, что я не просто Макарано. Я Царица Ягуаров.

– Возможно, это величайшая дерзость с моей стороны, Ваше Величество, но до сего дня я понятия не имел о том, что у ягуаров тоже есть цари, – Инг отвесил ей шутовской поклон.