Их разговор услышал Митька, завсегдатай уютной таверны «Зеленый фонарь», официанты за спиной называли его «местный ебо бо». Он был из сорта мужчин, которые любят путан. Раз в неделю, когда на город опускалась ночь, с очередной путаной в таверне он поднимался на второй этаж, ключ плавно поворачивался, и дверь шестого номера распахивалась и закрывалась до раннего утра. Она исполняла его фантазии, за деньги играя с ним в «раба и госпожу». У него была особенность: он любил знакомиться с замужними женщинами «середнячок», теми, которые и в горящую избу, и коня на скаку, и слабого мужика будут пиарить как сильного.

– Добрейшего утра! Девчонки, как дела?

– Время близится к обеду, рабочий день в самом разгаре, а ты только просыпаешься?

– А ты где работаешь?

– В аптеке. Я тебя видела с ребенком недавно…

– Викки, это тот самый Пьеро, безнадежно и безумно влюбленный в Tati!

– Пропала Мальвина, невеста моя…

– Может, она занята?

– Я из-за нее хожу к психологу, не могу спокойно работать, у меня мысли только о ней, дошло до того, что ищу ее в толпе прохожих. Даже фото ее психологу показывал.

– А он что?

– Сказал, что очень редкий случай.

– Ты ее не потянешь!

– Я ипотеку возьму, кредит!

– У тебя ребенок и еще финансовый довесок будет, на черта ты ей нужен!?

– Влюбился, какмальчишка!

В таверну вошла Tati, окинув взглядом официантов.

– Гарсон, двойной капучино с корицей, merci.

– Tati, не мучай Митьку, вы так друг другу подходите, дай ему шанс!

– Максимум, что я могу ему предложить, – это исполнить его фантазии, оставив его в новогоднюю ночь у Мавзолея в наручниках и розовом галстуке. Bon appétit.[3]

Тем временем их идеальные мужья не терялись. Наткин худощавый ушастый полулысый Жорик, с которым даже не пойдешь в цирк на дрессированных поросят, снимал на час номер и развлекался с Люськой. Среди коллег ее за спиной звали «фиолетовая». Знаете, есть люди, которым по жизни все фиолетово, ей было все равно, с кем, и плевать, что о ней говорят. Она спала со многими женатиками из их конторы и смеялась вместе с ними над их женами-терпилами. В наши дни очень удобно получать удовольствие, смеяться и скидывать работу на тех, с кем спишь.

– Ты приходишь на работу за зарплатой, а работать ты когда начнешь?

– Маришка, на это есть ушастый гоблин.

– Ты про айтишника стремного?

– Да! А главная новость состоит в том, что его жена превратилась в бревно после штампа в паспорте и прописалась на кухне.

– Прикинь, узнает?

– Он сам над ней ржет, надбавку за интенсивность труда ежемесячную на меня тратит, а ей лапшу на уши вешает про квартальную премию.

– Тогда пусть поработает за тебя, может, сегодня куда махнем?

– Пошли в английский паб, может, кого подцепим…

– Ты неисправима, уговорила!

Муж Викки внешне шикардос, все проводницы сходили по нему с ума, но он крутил роман с Юльчиком. Это стройная жгучая брюнетка забрала его сердце с первого взгляда. Что они вытворяли в купе, одному черту было известно. Она манила его одним взглядом, его душа рвалась между прошлым и будущем. Викки всего лишь была стартом в его жизни, а Юльчик – пассажиром до конечной. Осталось лишь поймать удобный момент, собрать чемодан и уехать в невозвратный рейс.

– Любимая, иди ко мне, я по тебе безумно скучал.

– Мы скоро прибываем в Москву, тебя ждет твоя жена, остынь.

– Куплю ей пиво с шаурмой, скажу, что на дополнительный рейс поставили.

– Звучит заманчиво.

– Целых два дня мы будем наслаждаться друг другом в загородном клубе «Медвежьи озера».

– Люблю тебя!

– Тебя я люблю сильнее!

Доиграла «It’s Му Party», бокал белого сухого был наполовину пуст, в квартире на Чистопрудном потух свет. Tati вышла из дома, Ромка открыл дверь Touarega, спустя несколько минут они где-то скрылись в огнях ночного города.