Что тогда будет, Данке объяснять было не надо. Баба Маня – первая сплетница на деревне, «собственноустно» донесёт до каждого страждущего слышать её сплетни о том, что внук  Максима и внучка Прасковьи, потеряв всякий стыд и срам, занимались самыми омерзительными делами прямо на траве, недалеко от дома несчастной бабушки. И ведь не докажешь, что ничего и в помине не было.

«Даже если очень хотелось» – опять мелькнула предательская мысль.

Благо, трава была высокой, и их, должно быть, не было за ней видно, если сильно не приглядываться. Но вот как она умудрилась уснуть на свежем воздухе, в одной ночной сорочке, в обнимку со Стасом?!

Наверное, пригрелась, и её сморило точно так же, как и его. Да ещё бессонная ночь накануне…

– Как твоя рана? – чтобы не думать о крепких мужских объятиях, в которых она оказалась, поинтересовалась девушка.

– Фигня. Царапина. Всё уже прошло… – отмахнулся Стас, улыбаясь.

– Ага, конечно! – вырвалось у Данки.

– Я серьёзно. Сейчас покажу, как только эти двое проползут мимо…

А потом они замолчали, уставившись друг на друга не моргающим взглядом. Дана чувствовала – не одна страдает от непозволительно близких «обнимашек». Дыхание Стаса отяжелело и весь он заёрзал, однако рук не разомкнул, держась первоначального плана.

– Мы ещё не согрешили перед богом и людьми, пока спали, я надеюсь? – хрипловато протянул он, а Данку от нервозности пробило на смех.

– Ты надеешься, что мы  не согрешили? – ответила она вопросом на вопрос. – Я думала, что ты  как раз надеешься на другое…