Виктор поежился. Бред. Наваждение. Вздор. «Неужели все это правда?!»

Едва сдерживая дрожь, он продолжал слушать сестру. Виктория держала его за руку, и он чувствовал, что ее трясет.

Светлана говорила о том, что такие записки лежали в каждом дворе. Отовсюду слышался шум – мычали коровы, кричали петухи, куры, гуси. Собаки срывались с привязей. Павел нашел несчастного Грома в колодце. Корова Муська затоптала новорожденного теленка и убежала, вырвавшись из загона. Животные метались по всей деревне, и люди не могли с ними ничего сделать. В головах у всех стоял страшный шум, от которого, казалось, вот-вот взорвутся мозги. В то страшное утро две женщины, не выдержав, повесились. Кто-то кричал о наступающем конце света. Многие убегали в лес, надеясь там спастись, но вскоре возвращались – совершенно безумными. Другие отсиживались в колодцах. Павел затащил жену в погреб, закрыл дверь. Они забились в самый дальний угол и только там почувствовали облегчение. Наверное, именно под землей и можно было спастись от этого кошмара…

– А потом Паша пошел узнать, что там да как… – Светлана вновь всхлипнула. – И не вернулся… Потом уже мне сказали… Видели его, у него рубашка красная, заметная… В лес убежал… И пропал!

Светлана зарыдала.

У Виктора оборвалось сердце. Тот сумасшедший старик… Павел? Это был Павел?!

Он погладил сестру по плечу. Он знал, что ничего ей не скажет о той встрече. И о том безумном крике, что они слышали в лесу…

– Дальше, сестричка, – замороженным голосом сказал он. – Дальше.

«Дайте мне мою пищу: здорового человеческого детеныша не старше пяти лет – и останетесь живы» – эта ужасная записка никому не давала покоя. И никто уже не сомневался в том, что она напрямую связана с нахлынувшим кошмаром. Кое-кто из маленьких детей вместе с родителями уехал на лето из деревни, другие болели – ветрянкой, свинкой… И оказалось, что для таинственного и страшного «Х» подходит только один ребенок – Олежка Вишневский…

Для двенадцати детей случайный вирус или обострение болезни оказались спасением. Что это – случайность? Или помощь их ангела-хранителя? Кто знает… Так или иначе, но пострадать должен был только один невинный человечек. И то, что он оказался единственным из тринадцати детей – может, это и было то необходимое жертвоприношение, сведенное свыше к минимальному?! Но кому предназначалось это жертвоприношение, кем же был этот ужасный «Х»? И достаточно ли будет ему всего одной жертвы? Если нет – был ли тогда осмыслен гуманный выбор (если он имел место) только одного ребенка? Или о гуманности здесь не может идти и речи – может быть, это просто стечение невероятных обстоятельств?! А возможно, и наоборот: все это было чьей-то карой, наказанием? Но за что?! Почему должны страдать все эти люди, а тем более – ни в чем не повинные дети?!

Ответов не знал никто. Ни взрослые, ни дети, включая маленького Олежку.

Всегда шустрый и веселый мальчуган был напуган – и не только всеобщей паникой. Знакомые люди стали теперь причиной его страха. Для Григория Вишневского, отца Олега (мать погибла в автокатастрофе год назад), благополучие сына было тем, ради чего стоило жить, а при необходимости – и умереть. Спрятав Олежку в погребе, он денно и нощно охранял мальчика. Григорий был высоким и сильным и готов был биться до конца. Хотя понимал, что справиться с обезумевшим человеческим стадом ему вряд ли удастся.

Прошло два дня. Люди видели, как по вечерам к школе приходил посланник ужасного «Х», одетый в темный плащ с капюшоном. Эта мрачная фигура вселяла в деревенских такой страх, что пропадала любая отвага – даже подкрепленная ненавистью. Так как жертвы посланник у школы не находил, то все предчувствовали, что безумие должно повториться.