Зоя почувствовала слёзный спазм в горле. От восторга или воспоминаний? Что из них так крепко сжало сердечко в своих объятьях, что заставило почти крикнуть в никуда:

– Вот это да-а-а! Никакой город не сравнится с такой красотой!

– Тётка! Рыбу распугаешь! Чего орёшь?

Незамеченным сидел на ящике у самой воды рыбак. Удочка – пародия на удочку: удилище – не очищенная от коры толстая ветка, от которой торчком кустились маленькие веточки. В остальном оснащении женщина ничего не смыслила.

– Какая я тётка? У меня здесь племянников нет! Грубиян! Никто не научил вежливо к женщине обращаться?

– Ты, что ль, женщина? Бабка старая! Топай отсюда, а то я по твоей дурости голодным останусь!

Зоя Павловна будто задохнулась от этих слов! Какой-то невежа испортил настроение. Недолго думая, подняла из-под ног увесистый камень и бросила его так, что рыбака окатило холодными брызгами! Этому женщина научилась в детстве, когда отбивалась от пацанов.

– Что? Получил? Это тебе за тётку и за бабку!

Отмщённая, повернула к посёлку: спина прямая, голова вскинута, нос в небо…

Дня через три обнаружилось, что из-за грунтовых вод обвалился погреб. Вот незадача! Соседка Аннушка утешала:

– Не расстраивайся, Зоя Павловна! Прежние хозяева в неудачном месте погреб вырыли. Здесь всегда вёснами ручьи: и наземные, и подземные. Новый надо копать на сухом месте!

– Да кто ж мне его выкопает? Придётся лета ждать, когда мои мальчишки в отпуск пойдут!

– Тебе сыновей не жалко? Они должны отпуск на погреб тратить? А отдохнут когда? – Анна была на себя не похожа от возмущения. – Я своих детей жалею. Думаешь, они без нас не устают?

– Что-то я понять тебя, Аннушка, не могу. То говоришь, что погреб новый нужен, то о жалости к детям… Конечно, яму вырыть я, наверное, сама смогу… Но остальное?

– Пусть подсохнет малость! Недельки через две доставлю я тебе работника!

Зоя Павловна ещё не остыла, но заинтересовалась:

– Кто такой? А платить сколько? Ты, Аня, знай, я ведь всю разницу от купли-продажи детям отдала. Не забирать же обратно!

Соседка подошла к окну, посмотрела в него, потом опять присела на стул. Каким-то виноватым тоном продолжила:

– Дёшево тебе всё обойдётся! Водки прикупи в запас. Мужик этот водкой берёт: бутылка в день!

– Если он пьяница, что сделать сумеет? – Зоя недоверчиво посмотрела на собеседницу. Потом достала фен, расчёску.

– Не волнуйся, когда он работает – не пьёт! Вечерами навёрстывает только! Имя я его не знаю, да и никто не знает! Кличка Электроник… Бомж из города. Прибился! Уже почти три года в посёлке. Рукастый! Много чего умеет! Его даже участковый наш не беспокоит. Вроде помогает документы выправить…

– А где он живёт-то? Ночует же где-то.

– Живёт у озера – на том берегу. Там когда-то насосная была – будка осталась… Он её кое-как утеплил, печурку сложил. Там и обитает!

– А возраст какой? Мужчина молодой или старый?

Аннушка засмеялась! А Зоя стала феном укладывать волосы.

– А кто знает? Может, лет 60. А может, 40… Зоя, а ты куда собираешься? В город поедешь?

– Никуда не поеду. Во дворе работы полно. Глажка ждёт… С чего ты про город спрашиваешь, Аннушка?

– Так ты феном жужжишь зачем? Волосы у тебя сухие.

Зоя Павловна улыбнулась в ответ. Потом пожужжала минут пять. Уложила волосы.

– Знаешь, соседка, возраст обязывает растрёпой не ходить! Это молодость всегда красива, а старость нуждается в уходе и украшательстве!

Анна втянула голову в плечи, боком-боком стала пятиться к двери.

– Ну надо же! Совсем память потеряла! Я ведь тесто затеяла с утра на пирожки. Побегу!

Зоя Павловна понимающе улыбнулась.

– Аня! Приходи вечером – вместе волосы покрасим! У меня краска есть, как раз на двоих! А то у тебя голова вся седая!