– Здравствуй, Масуити, – протянул руку оябун. – Рад тебя видеть!

Инагаки не лукавил. Янагуру он знал около тридцати лет и, повидав его в разных ситуациях, ни разу не усомнился в нем.

Дверь комнаты открылась, и на пороге появился Такакура с небольшим подносом с чайными принадлежностями.

– Спасибо, Такаси, – кивнул телохранителю Инагаки, – ты свободен…

С наслаждением сделав несколько глотков душистого напитка, Инагаки вопросительно взглянул на советника.

– Здесь, – достал тот из кармана небольшой магнитофон, – запись беседы с Рюдзю Саки – матросом с “Эбису”…

“– Как меня подобрали рыбаки, – заканчивал свой рассказ Саки, – я не помню… Мне пришлось рассказать им сказку о том, как я упал за борт. В Маниле я сразу же обратился в японское посольство и, получив деньги на самолет, прилетел в Токио… Вот, собственно, и все…

– Ты сможешь узнать людей, стоявших на мостике катера?

– Узнаю! – изменившимся от ненависти голосом выкрикнул Саки. – Я как сейчас вижу их поганые рожи!”

Янагура выключил магнитофон и вопросительно взглянул на оябуна. Тот задумался. Для него было пока ясно только одно: кто-то из его людей нарушил обет молчания. Информация могла просочиться и случайно, но в такие “случайности” Инагаки не верил…

– Найди мне предателя, Масуити! – наконец нарушил долгое молчание Инагаки.

– Я сделаю это, Кихатиро! – слегка наклонив голову, бесстрастным голосом ответил советник.

– И знаешь что, – неожиданно улыбнулся Инагаки, – на сегодня хватит о делах…

Весь вечер они проговорили о бонсае…[8]

Ямаока допросил водителей автобусов, совершавших рейсы между Осакой и Кодэ. Оставался только один, который брал отгул. Но и здесь Ямаоку ждала неудача. В тот день никто не выходил из автобуса и не входил в него на том отрезке шоссе, где было совершено убийство девушки. Ямаока решил проехать по всему маршруту сам…

На одной из остановок он вдруг увидел толпу зевак, полицейские и санитарные машины. Неужели еще одно убийство? Это было бы уже совсем некстати. Попросив шофера остановиться, Ямаока направился к толпе, из которой доносился громкий женский плач. То, что он услышал, показалось невероятным. Игравших в лесу ребятишек искусали… кобры! Укушенных оказалось трое. Бледные и осунувшиеся, они с испуганными лицами лежали на носилках, вокруг которых хлопотали врачи…

– И сколько же было змей? – поинтересовался Ямаока у высокого худощавого полицейского, стоявшего рядом.

– Штук сорок… – после небольшой паузы ответил тот.

Ему уже порядком надоело объяснять, что здесь произошло.

– Вы выяснили, как они попали сюда? – снова спросил Ямаока.

Тот нехотя ответил:

– Вероятно, их привезли сюда в трех больших ящиках, которые валяются вон там. – Он махнул рукой в сторону кустов.

– Надеюсь, вы сфотографировали их? – продолжал Ямаока.

– Послушай, приятель, – дал наконец волю своему раздражению полицейский, – не много ли ты задаешь вопросов, а? Тебе-то какое дело?

– Есть мне дело, приятель, есть! – протянул полицейскому свое удостоверение Ямаока.

– Извините, господин старший инспектор! – сразу же подобрался тот.

– Так вы сфотографировали эти ящики?

– Нет, – несколько виновато ответил тот и тут же поправился, – еще нет, господин инспектор!

– В таком случае сделайте это!

Соблюдая все меры предосторожности – никто не знал, сколько ядовитых тварей ползало еще в лесу, – они подошли к контейнерам. Все они были сделаны специально для перевозки змей. Судя по клейму, их изготовили в Таиланде. Кому же понадобилось везти из Таиланда в Японию партию кобр и выпустить их в лесу? И для чего? Сумасшедшие? Вряд ли. Сумасшедших миллионеров Ямаока не знал. Так в чем же дело? Случайностью здесь не пахло. Да и какая, к черту, случайность, когда по лесу ползали десятки ядовитых тварей?