В вещах Насти она уже порылась, теперь ее воспитанность меньше мешала ей, и она решила порыться в вещах своего мужа. Ей нужна была правда.
Глава 5
Ждать с осуществлением этого плана пришлось недолго. Когда она зашла в комнату, Женя уже встал с кровати и застегивал на себе рубашку.
–Ты завтракала? – спросил он ее.
–Нет, – честно ответила Таня.
– Не забудь поесть. Понимаю, что сложно в такой обстановке, но…
–Ты куда сейчас? – спросила его Таня.
– На работу срочно нужно, – ответил он, – надо побыстрее там решить некоторые вопросы.
Таня промолчала.
–Следователь звонил, – поделился он.
– Что сказал?
– Попросил всех еще раз приехать к ним в участок для дачи показаний.
– Мы же уже все сказали, – еще больше загрустила Таня, поняв, что придется пройти еще через много неприятных разговоров со следователем.
– Такая у них процедура. Пока не найдут подозреваемого, всех будут таскать по сто раз и задавать одни и те же вопросы, – вздохнул Женя.
– А что будет… Ну… С Настей? – тихо спросила Таня, – ее же надо… хоронить, – еле выдавила из себя Таня последнюю фразу.
– Следователь сказал, что объявились какие-то родственники из города, где она родилась. Сейчас они делают какие-то процедуры и исследования, а когда закончат, отдадут им тело, они повезут ее к ним в тот город и там будут хоронить.
Таня промолчала.
Он окончательно оделся, взял свой телефон и подошел к ней:
–Я поехал, – он поцеловал ее в лоб, – ты прости, что наша совместная жизнь начинается с этого. Все это так ужасно… Я скоро буду.
Таня кивнула, Женя вышел из комнаты.
Подождав пару минут, Таня тоже вышла из спальни и аккуратно подошла к кабинету мужа.
«Если я что-то и смогу найти, то явно не в его одежде, а в кабинете, именно там он проводит большее количество времени, именно там он находится в полном одиночестве, именно там никому ничего не может понадобиться найти: там только его вещи», – подумала Таня.
Она вошла в кабинет и закрыла за собой дверь на ключ.
Помедлив еще минуту и мысленно прочитав себе нотацию о том, что она должна доверять своему мужу, а не подозревать его в таком и не рыться в его вещах, она подошла к его компьютеру. Он оказался запаролен. Она попробовала пару известных ей дат: день рождения мужа, дата их свадьбы, день рождения его мамы – все не то. Тогда ей осталось только одно – ящики.
Она стала открывать один за одним – огромное количество бумаг, в которых разобраться ей казалось невозможным, да и, к тому же, бессмысленным, ведь все они относились к работе ее мужа, вряд ли она бы нашла в них что-то связанное с Настей.
«Абсолютно ничего кроме работы», – удивлялась она, разбираясь в тонне бумажек мужа. Единственное, что, кажется, не имело отношения к его работе в этой комнате – их совместная фотография на его рабочем столе в рамочке. Обследовав последнюю тумбочку и точно так же ничего не найдя, она села в кресло мужа и тяжело вздохнула.
«Почему я ему не верю? Почему я думаю, что он мог иметь к этому какое-то отношение? Он ведь никогда не обманывал меня, никогда не давал повод усомниться в себе. Неужели то, что говорят другие люди, так влияет на меня? Или я сошла с ума из-за того, что стала свидетельницей первого в своей жизни убийства?».
Она взяла конфету, лежащую на столе в вазочке, положила ее в рот, а фантик бросила в мусорную корзину рядом со столом. Именно в этой корзине ей в глаза бросились кусочки бумаги, которые остаются после того, как засунуть лист в измельчитель. Она достала все тонкие полосочки из ведра и попыталась что-то разобрать на них: было видно, что до измельчителя это было что-то, написанное от руки. Она попыталась соединить хотя бы какие-то части, но у нее не получилось, кусочки были слишком мелкие. Однако, она разобрала некоторые слова: «Женя», «с тобой», «не рассчитывала», «прости», «лучшее», «вернуть».