Возвращались к ужину, и она начинала буквально кормить мужа с ложечки, не обращая внимания на его бурчание:

– Пресное, остывшее, невкусное.

– Солёное вредно для язвенников, как и горячее. Залечим язву и вернёмся к прежней пище, – успокаивала его, держа ложку в длинных подрагивающих пальцах. Он через силу глотал и вяло улыбался:

– Солёное, вкусное, горячее.

Дети после ужина расходились по своим комнатам, а родители смотрели телевизор и пытались успеть прочитать титры на немецком языке. В десять вечера в дверь заглядывала дежурная и показывала на часы: пора идти спать.

Дни, похожие друг на друга, тянулись медленно и безрадостно, как будто застыли в отчаянии. И вдруг неожиданно их вызвали к начальнице лагеря. С встревоженными лицами они быстро вошли в кабинет.

– Позитив! – она почти выкрикнула это слово торжественным голосом.

Шахин и Айша вздрогнули и съёжились от страха.

– Семья Курбановых, то есть вы, получила положительный ответ на своё первое интервью, вам разрешено пребывание в Германии, также можете начать работу или обучение, – перечисляла она так, как будто всё сама выиграла в лотерею. Встала из-за стола, пожала каждому руку и вручила им официальное письмо из Управления по делам беженцев.

«Позитив» оказался магическим словом.

– О Аллах, – заплакала Айша в комнате, – неужели мы вырвемся отсюда?

– Уже вырвались, – рассмеялась дочь. – Завтра пойдём квартиру искать.

Шахин стиснул зубы, чтоб унять дрожь. Молчал, сидел неестественно прямо и смотрел перед собой. Думал о том, что в одном слове «позитив» сомкнулись начало и конец. Конец страданиям и начало новой жизни, которая будет счастливой. Какой именно, никто из них не знал. Не могли представить ничего, кроме того, что теперь у них будет своя квартира с туалетом и кухней, без чужих голосов и запахов.

Обычно сдержанный Абиль развеселился:

– Придумал. Мы гуляем по городу и смотрим не под ноги, а вверх. Иногда хозяева сами сдают квартиры и вывешивают объявления прямо на окнах. Знаю одну такую квартиру, я даже телефон записал на всякий случай. В центре города видел.

Он смеялся и пугал всех, что они останутся жить в лагере, если сейчас же не поедут искать жильё.

Наверное, у каждого человека бывают дни, когда вдруг исполняются самые необыкновенные желания. И таким днём для них стал сегодняшний. Объявление висело на окне четвёртого этажа, написанное от руки печатными буквами, с номером телефона. Задрав головы, они смотрели вверх, как заколдованные. Замерли на месте: повезёт им до конца сегодня или нет. Даже смешливая Айгуль не шутила, как обычно, сжала кулачки и повторяла номер телефона.

– Мам, позвони ты. У папы не получится сказать длинную фразу, – разрядил обстановку Абиль. – Нас интересует цена и предоплата. Он стал набирать номер телефона, поглядывая вверх, чтобы не запутаться. Длинные гудки – и потом женский голос. Айша взяла трубку у сына и, стараясь не показывать волнения, начала неторопливо говорить.

Хозяйка назначила им встречу через три дня. Три ночи Шахин не спал, волновался и думал, что делать, если хозяйка квартиры передумает.

– Спи, всё будет хорошо, – Айша нежно погладила его по голове, как маленького ребёнка. – И потом, это ведь не единственная квартира в городе.

Еле дождавшись положенного времени, они поехали на встречу. Хозяйка обошла с ними чисто убранные комнаты, открывала и захлопывала дверцы шкафов, показала кастрюли и сковородки. Квартира была полностью готовой к переезду, по стоимости она оказалась недорогой, потому что находилась в центре города, шумном и оживлённом. В тихом пригороде цена была бы намного выше. Три спальни, зал, небольшая кухня, туалет и ванная показались им непомерной роскошью. Айгуль объявила: