Мужчина уже схватил рубашку и сапоги, и, низко опустив голову, промчался мимо Дигана. Луэлла встала и, накинув тонкий халатик, обернулась к Дигану:

– Пара слов, вот как? Ну, разве вы не красавчик? Уберите пистолет и мы с вами прекрасно поладим, мистер.

Диган сразу увидел, что она храбрится. Женщины обычно становились дерзкими, стоило ему снять кобуру. Но Луэлла пятилась к бюро, где, вероятно, держала оружие. Диган поспешно вошел в комнату, чтобы не дать ей наделать глупостей.

– Я здесь не ради твоих прелестей, – успокоил он. – Но ты должна сказать, где логово Макса Доусона. Где он прячется, когда не наносит тебе визиты?

Она недоуменно моргнула. Брови озабоченно сошлись:

– Я ничего не знаю.

– Уверена?

Она перебежала на другую сторону кровати. Хоть какое-то препятствие между ними. Диган понял, что умудрился напугать ее своим тоном. Ненамеренно. Он бы и хотел утешить ее, но это не послужит его интересам. Потому он холодно уточнил:

– Если мне придется ждать следующей недели, пока Доусон снова не прокрадется в твое окно, кого-то обязательно пристрелят во время ареста. И скорее всего, это будет Доусон, если попытается сбежать. В объявлении о его розыске не говорится, «живым или мертвым», но и не уточняется, обязательно ли он должен быть живым.

– Откуда вы знаете, что… О, это вы были у бара сегодня утром. Если вам нужен Макс, почему бы просто за ним не проследить?

– Я не хочу ждать. Он мне нужен сейчас.

Это заявление было встречено долгим молчанием, прежде чем она задала вопрос полным трогательной надежды голосом:

– Вы не застрелите Макса, если в этом не будет необходимости?

– Нет. Если не будет необходимости.

Диган предполагал, что молодой Доусон питает некие чувства к девушке, но удивился, обнаружив, что она, очевидно, отвечает на них. По крайней мере, ее желанием было нечто большее, чем просто защитить щедрого клиента.

Поэтому Диган добавил:

– Если можешь показать мне, в каком месте он прячется, я сумею застать его врасплох. В этом случае, могу гарантировать, кровь не прольется. Но если придется ловить Макса, когда он снова тебя навестит, почти наверняка кончится тем, что он будет лежать мертвым у твоих ног. Так или иначе, мне необходимо его найти. Попытаешься спасти ему жизнь или нет?

Луэлла села на край кровати и отвернулась. Диган увидел, что она плачет. Из чистой вежливости он постарался не фыркнуть – он уж точно не настолько доверчив, чтобы растаять при виде слез, которые легко могут оказаться фальшью. Впрочем, его бы не тронули даже настоящие. Нужно что-то чувствовать к человеку, чтобы его слезы имели силу. А он очень давно не испытывал ничего подобного.

Дигану все же пришлось подождать, пока девушка справится со своей нерешительностью. Несколько раз прикусив губу, она стала умолять красивыми голубыми глазами. Бесполезно.

Наконец, Луэлла что-то сообразила и даже тихо застонала, прежде чем признаться:

– Макс нашел заброшенную хижину в холмах. Какой-то глупый старатель построил ее много лет назад, вообразив, будто отыщет много золота вдалеке от ущелья, где копали все остальные.

– Откуда ты знаешь, что она была заброшена?

Она гневно уставилась на него:

– Макс не убивал хозяина, если вы на это намекаете! В хижине остались инструменты, а вокруг много ям, даже вырытая рядом с хижиной пещера в склоне холма. Это Макс предположил, что хижина принадлежала старателю. Не я.

– Так ты там не была?

– Нет. Я никогда не выхожу за пределы города. Макс упомянул, что нашел хижину, когда мы встречались в прошлом месяце, и сказал, что пока поживет там. Оттуда открывается красивый вид на Хелену, так что я предположила, что она выстроена повыше, возможно, в лесистых холмах по пути к горе Биг-Белт.