– Так что же получается, – Андрей в страхе огляделся вокруг, – значит огромные участки планеты, вместе с лесами, полями, городами и людьми взяли и исчезли?!

– Можно и так себе это представить, но интуиция подсказывает мне (разумеется, без объяснений), что, к счастью, это не совсем так. Словно бы эти зоны исчезновения пространства-времени только для нас с тобой реальны, возможно, и еще для кого-то продвинутого, но в дальнейшем в эту картину будет вовлекаться все большее и большее количество людей, пока, после перехода некой критической массы, это не станет всеобщей реальностью…

– Ты хочешь сказать, – задумчиво произнес Андрей, – что люди, оказавшиеся в зоне тумана ничего необычного не видят и не чувствуют? Но ведь мы-то вполне реально ощутили эффект этого «поглощения», мы же действительно перепрыгнули Бог знает куда!

– Не знаю, как это объяснить понятнее, это мне сейчас надиктовывают оттуда, – показала Аня пальцем наверх, – и я сама не анализирую информацию. На основе того мировоззрения, с которым ты проснулся два дня назад, тебе должно быть известно, что мир, в том виде, в котором все его знают и ощущают, реален не абсолютно, это как бы ДОГОВОР сознаний всего человечества, и если условия договора изменятся, то изменится и реальность. А как она будет выглядеть в этом случае, никто не знает. Но дело в том, что на первом этапе изменения ДОГОВОРА и, соответственно, изменения картины реальности, новый образ мира может стать реальным лишь для небольшого круга сознаний, которые не только будут видеть его иначе, но и станут существовать по новым законам, в то время, когда остальные будут воспринимать его еще по-старому. Но, как только количество этих, воспринимающих по-другому людей дорастет до критической массы, то новая реальность станет реальностью для всех. Это можно сравнить с эффектом перенасыщенного раствора: в такой-то момент достаточно маленькой крупицы, чтобы началось массовое выпадение кристаллов.

– Или эффект сотой обезьяны, – усмехнулся Андрей. – Я знаю об одном эксперименте японцев (похоже, эта информация также пришла из «вставки»), что как только сто обезьян на небольшом острове научилась мыть сладкий батат, как сразу все обезьяны этого острова также начали это делать, хотя им никто ничего не показывал. Ну, ясно, о чем-то подобном и Кастанеда писал. Значит, ты все же думаешь, что с точки зрения всего человечества глобальной катастрофы не произошло?

– Мне передают, что пока нет, но может произойти… если мы не сделаем того, ради чего летим на Алтай. И еще, я сейчас ощутила, что в Провиденциальном плане наметилось что-то вроде бифуркации, хотя в мире это еще не проявилось, и сейчас именно от нас, двух потомков Меровингов, зависит то, по какому пути будет разворачиваться сценарий: по пути Светлых или по пути Темных… ты знаешь, мне диктуют, что есть еще какая-то третья сила, хотя совершенно не понятно, что это такое…

– Ладно, – сказал Андрей, – не будем ломать голову, думаю, со временем придут ответы и на эти вопросы. Меня сейчас больше мучает другой вопрос, почему именно на нас с тобой возложили такую миссию, неужели более достойных претендентов не нашлось? Ты скажешь, именно для этого какие-то Высшие сущности наделили нас столь необычайными способностями. Но почему именно нас?

– Ты знаешь, – сказала Аня, мне кажется объяснение такое: если в сплошной толпе подбросить камень, то он обязательно упадет на чью-то голову, и почему именно на Иванова, а не на Сидорова, никто не знает. Образ идет такой: почему-то именно мы с тобой стали тем конкретным ключом, который может открыть именно ту, конкретную дверцу. Если бы была другая дверца, был бы и другой ключ. Ничего более конкретного сказать не могу, так на данный момент выпали карты судьбы.