- Пишите не реже раза в месяц, господа, Его Величество очень интересуют дела в баронстве!

Мужчины синхронно поклонились, вышли из дворца и молча двинулись в лазарет гвардии, чтобы забрать свои пожитки. Первым молчание нарушил Коркодэйл:

- Ты куда отправляешься?

Лайн повернулся к нему уцелевшим ухом, дернул плечом, но ответил:

- В Грэйнж.

-Я туда же. Знаешь там кого-нибудь?

- Семья матери родом оттуда, неохотно ответил Самюэль.

— Значит в одну сторону, - понятливо кивнул Коркодейл, глядя на тощий сидор нового знакомого. - Поедем вместе? – предложил стражник. - Выйдет дешевле, заодно обсудим, кто в чем лучше разбирается и за чем присматривать будет.

Сын торговца шерстью задумался и… не отказался. Спутник в дальней дороге не лишний, да и волки еще шалят по весне.

 Коркодейл предложил купить повозку и пару лошадей:

- На своих путешествовать проще, а на месте либо продадим, либо в хозяйстве оставим.

И снова Лайн согласился.

На рынок отправились вдвоем. Сын торговца знал к кому обратиться, и где можно получить хорошую скидку, а сын барона разбирался в лошадях и повозках. Они неспешно обошли конный ряд, приценились к упряжи и овсу, перекусили в таверне, проверяя, насколько им комфортно друг с другом, а потом двинулись к невзрачному мужичку в потрепанном ватном халате.

Кони у него были невзрачные и потрепанные, как и сам торговец, но Коркодейл видел, что эта внешняя неопрятность - просто линька. Крепких степных лошадок пригнали на продажу после суровой зимы – видно дела в клане плохи, или случился избыток трехлеток для выпаса, а в теплом городе кони начали спешно избавляться от густого теплого подшерстка. Вот и чесались теперь о заборы, словно паршивые, да и выглядели не ахти.

Переговоры, однако, вел Самюэль. Он умел торговаться так, как любили жители степей – широко размахивая руками, привлекая в свидетели зевак, небо, землю и самих лошадей. Дэвлин восхитился его умениями, когда за сумму, выделенную на покупку пары снулых кобыл, Лайн взял трех молодых гладких лошадок и жеребца, годных на формирование будущего табуна.

За такое дело Коркодейл сам разорился на сбрую и овес. А вот повозку выбирал снова он. Не новую, но крепкую, с большими колесами, гладкими оглоблями и потрепанным верхом из парусины.

- Эта старушка лет пять еще прослужит, - говорил он, смазывая колеса свежим, пахучим дегтем, - а тент подлатаем как-нибудь.

- Заштопать и я могу, - отмахнулся Лайн, - надо бы мешки сеном набить, чтобы мягче ехать было, да провизии прикупить. Возле столицы в трактирах небезопасно.

- Согласен! – услышав, что не нужно будет брать иглу в крепкие пальцы, больше привычные к мечу, Коркодейл сам отправился к старшему конюху, договориться о постое и ковке лошадей, а еще заглянул на кухню, к обожающей его кухарке, чтобы запастись в дрогу парой головок сыра и окороком.

За время сборов мужчины понемногу разговорились, и выяснили, что оба получили земли в одной королевской марке, будут соседями и, хотя выросли в баронстве, про собственные деревеньки ничего не слышали.

- Знаю я, что делать надо! – сказал вдруг Коркодейл, за вечерней кружкой сидра.

- Что? – Лайн повернулся к нему тем ухом, которым слышал, и приготовился слушать.

- К ведьме надо сходить. Мой отец в своем баронстве ведьму всегда поблизости держал. Они к природе ближе, про землю все знают, если не поскупимся, скажут, что где садить, где колодцы копать и куда лучше не соваться.

Самюэль покивал:

- Да, от ведьм толк есть, только где там ведьму искать?

- У местных спросим. Они ж и сами к ведьме бегают, только не говорят вслух, а так, намекнуть могут.