– Здесь есть камеры, запросите видео прямо сейчас, пока их ещё не подчистили! – крикнул Оуэн, он не хотел, чтобы его успокаивали. Не хотел слышать дежурные фразы, всё чего он хотел, чтобы Джейн Блэк не осталась безнаказанной, ведь он был точно уверен в том, что это она.

– Сэр, не нужно нам говорить, как выполнять свою работу, пожалуйста, возьмите себя в руки, иначе нам придётся и вас забрать в участок. А я этого совсем не хочу, потому что понимаю ваши чувства… – Оуэн не сдержал истерического смеха.

– Сомневаюсь, что понимаешь!

– Идём, – сказал Ганц, ему с трудом получилось увести Оуэна.

– Джульетта, я хочу её видеть, – сказал он, от безысходности, на глаза снова навернулись слёзы.

– Она, скорее всего в операционной, ты же знаешь, тебя не пустят.

– Зато тебя пустят! – процедил Оуэн – Я должен быть с ней, понимаешь? – Оуэн посмотрел на друга так, что тот, вздохнув, кивнул.

– Хорошо, идём, её отвезли в нашу больницу.

Как и ожидалось, в операционную его не пустили. Ганц вошёл, но почему-то не выходил. Секунды тянулись как часы, и Оуэн просто сходил с ума от неведения, и злости на Джейн Блэк.

– Ну, уж нет! Я всё сделаю, чтобы ты ответила за свой поступок. В этот раз тебе не удастся выйти сухой из воды!

– Оуэн! – по коридору к нему бежала мама Джульетты. Встав ей на встречу, ощутил, как предательски подкашиваются ноги. – Что с Джульеттой? Что с моей девочкой? – спрашивала она, схватив его за руки.

– Я не знаю, операция всё ещё идёт.

– Но как же…, как же это могло случиться? – Оуэн не знал, что на это ответить, он и сам не понимал что и как, грань реальности стерлась, и он словно оказался в самом страшном кошмаре.

Дверь операционной открылась и к ним вышли Ганц и хирург.

– Что там? Как она? – спросила Келли, бросившись к врачам. Ганц молча склонил голову.

– Операция закончена, но, сказать, что будет дальше сложно.

– Что значит сложно? – спросил Оуэн.

– Удар пришёлся по левой стороне, были задеты жизненно важные органы, внутреннее кровотечение и… – хирург замолчал.

– Что? – нетерпеливо спросил Оуэн. Его выводили эти драматичные камеры.

– Ребенка спасти не удалось, – сказал Ганц, не поднимая глаз.

– Что? – Оуэна словно ударили по голове. – Ребёнка? Джульетта беременна?

– Была, да, судя по состоянию плода, третий месяц, – ноги перестали держать, на глаза снова навернулись слёзы, злость, непонимание и чувство безысходности смешались. Это было то, что он никогда ещё не чувствовал, это не физическая боль, так разбивается сердце и умирает душа.

– Почему же она не сказала… я не знал… не сказала… – в голове тут же ярко вспыхнуло воспоминание.

– Посмотри на них, какие милые! – Джульетта указала на детей, которые беззаботно играли в фонтане. Это было всего неделю назад, стоял солнечный летний вечер, и они гуляли по парку.

– Да, милые, пока не начинают кричать, – улыбнулся Оуэн, откусывая мороженное.

– Ты так говоришь, будто не хочешь детей.

– Почему же не хочу, от тебя, хоть десятерых, и каждого буду очень любить! – обняв её за талию, придвинул к себе и чмокнул в носик.

– Десятерых? А любви хватит на всех? – рассмеялась Джульетта.

– Конечно, хватит у меня она безграничная!

– А если я скажу, что беременна? – спросила она, посмотрев на него серьёзным взглядом.

– Правда? – в тот момент он ощутил приятное волнение и трепет. – Ты бер…

– Нет! – улыбнулась она – Пока что нет, но уверяю, ты узнаешь об этом первым! – он всё ещё слышал смех Джульетты, от того, что схватив её, встал под струи фонтана. Помнил холод пломбира, который она размазала по его лицу и то чувства счастья, которое переполняло.