– Так вы не простудитесь.

– кто бы говорил?! Сам смеёшься надо мной втихую…

– вовсе нет. Госпожа Жанетт, я ваш самый преданный слуга. – поклонившись ответил я. Хотя в чём-то она и была права.

Она печально вздрогнула и сказала:

– уже конец осени…

– да.– кратко ответил я.

Моя госпожа засунула руки в карманы, и я увидел на ее лице очень удивленный взгляд. Потом она достала альбомный лист сложенный вчетверо.

От лица Жанетт.

После того, как Дэймон вытащил меня на прогулку, в прямом смысле этих слов. Я от холода засунула руки в карманы и неожиданно нащупала там какую-то записку. Достав её, я увидела, что это был альбомный лист сложенный вчетверо. Я разложила её так, что лист был сложен только вдвое и там была надпись:

-"Так и быть. Я помогу вам в вашем деле. Тут все кто может что-либо знать или помочь с поисками Джек- потрошителя."

– что это ещё такое?– спросила я.

– по-моему это от Алого Хареса.

– а это кто? – удивлённо спросила я.

– тот демон, с которым мы недавно встречались. – пояснил Дэймон.

– безумный тип. – подметила я.

– в каком смысле?

– уж точно не в переносном. Он безумец. Ты видел его глазища! Аж страшно! – протараторила я.

– у меня такие же… Разве вы меня боитесь?

Я посмотрела на него, а потом заглянула в глаза, стоя на носочках и опираясь на его плечи, а потом сказала:

– нет. Твои глаза добрые. Тем более тебя я знаю. Ты никогда не причинишь вреда без весомой на то причины.

– раньше я не был таким. – печально сказал он. Дэймон всегда скрывает свои чувства или мнение, но я могу читать его между строк.

– а каким ты был?– не унималась я. – Мне всегда было интересно о прошлом моего Дэймона. …

Мы начали идти. Было очень холодно. Тишина продлилась пару секунд, а потом Дэймон ответил на мой вопрос:

– хладнокровным.

– да ты и сейчас не всегда радугой светишься. – улыбаясь подметила я.

– не в том смысле. – пояснил он.

– а в каком? Расскажи. Ты ведь на много старше меня. Мне интересно. Кем ты был? Чем занимался и…? – надоедливо тораторила я, но Дэймон прервал меня, а такое случается крайне редко.

– я был убийцей. Это всё что было. И будет дальше. – с огромной печалью в глазах пояснил он.

– я в это отказываюсь верить. – протестовала я.

– что? – непонимающе спросил он.

– ты не будешь убийцей.

– почему? Ведь когда-то я поглощу вашу душу. А всё воспоминания о вас будут лишь у меня.

– это здорово.

– что? В каком месте это здорово или хорошо? Вы ведь понимаете, что все о вас забудут.

– если я умру, то мои друзья будут в печали и горести совсем не долго. Ведь у них есть и другие друзья, семья, заботы, работа и так далее. Про меня забудут рано или поздно. Так что лучше сразу, чем не мучаться. А ещё… Если бы мне разрешили выбрать одного из всех кто населяет эту планету, кто помнил бы обо мне каждый день, не забывал, чтил и думал "как ты там?". То я бы выбрала тебя.

– почему меня? – вновь спросил он.

– ты помнишь о людях, что жили очень давно. Но… Сейчас… Когда ты обязательно должен будешь помнить обо мне, то это по-моему скорей карма, проклятие послойное Богом.

– почему вы так считаете? Разве вы хоть раз дали повод не любить вас? Или быть может вы думаете, что противны мне?

– да. Все вместе. – подметила я.

– но почему? – опять непонимающе спросил Дэймон.

– кто захочет помнить надоедливую, мелочную, говорливую, мелкую, высокомерную девчонку вроде меня?

– я. Госпожа Жанетт, я никогда и ни за что не забуду вас. И… Вы совершенно не такая, как говорите. Все эти слова не описывают вас. Вы совсем другая. Вы…

– какая? Агрессивная, вспыльчивая, несговорчивая, упрямая, глупая и…

– милая, ласковая, сдержанная, отходчивая, милосердная… Я могу так продолжать пока все слова не иссякнут, но к тому времени люди придумают новые. Так это будет длиться до бесконечности. Я точно знаю, как это происходит.