– Вы имеете в виду, что у него тоже какое-то расстройство? – так же тихо спрашивает Сабина.

– Я бы так не сказал. Он может быть сосредоточен на чем-то больше и дольше, чем другие люди. У него появляется какая-то зацикленность, стоит ему чем-то увлечься, но я бы не назвал это чем-то плохим. Благодаря этой черте ему удается добиваться высот во всем, за что он ни берется. Но иногда… Иногда у него случается что-то вроде эмоциональных срывов, и в такие моменты он может навредить себе.

Девушка вспоминает отчаянную злость в глаза Тимура, когда он окончательно пришел в сознание после травмы.

– Я обычно стараюсь отслеживать эти приступы, и раньше, до несчастного случая, с нами жила женщина-экономка, она помогала мне справляться с ним в такие моменты. Полгода назад, когда я отсутствовал по рабочим вопросам, они сильно поссорились, и не знаю, что такого Тимур ей сказал или сделал, но она одним днем собрала вещи и уехала, даже меня не поставила в известность.

Мужчина, словно опомнившись, поднимает глаза на Сабину и торопится добавить:

– Мой сын действительно может быть неприятным и наговорить всякого, но он незлой, – Сабина кивает, как бы показывая, что услышала и приняла сказанное, и он продолжает уже спокойнее. – В общем, я остался без помощницы, и в один из дней Тимур сбежал – он уже проворачивал это раньше, но никогда прежде не было так сложно его отыскать, обычно он оставался где-то неподалеку. Как я тогда перепугался, не передать словами… Думал уже вызывать МЧС, поднимать всех, кого можно.

Чиркен качает головой, лицо его омрачается от неприятных воспоминаний.

– Место, где мы живем, это небольшое поместье, которое досталось мне от деда по матери, она была русской. Поместье находится на Пашуковском возвышении, со всех сторон лес, до главной дороги сорок минут езды на машине по серпантину – основной проезд через ущелье. Можете себе представить, какие безлюдные там окрестности. У меня два пса – кунхаунды, они приучены к запаху Тимура и моему, и в случае необходимости могут выследить по нему одного из нас. Так как места довольно дикие, своего рода мера предосторожности, если кто-то потеряется. Ранее собаки помогали мне отыскать его, когда он убегал, но в тот раз он как-то сбил их со следа и успел уйти далеко. Я нашел его уже на подступах к центральному шоссе, он был в ужасном состоянии, весь в крови и без сознания.

Мужчина на мгновение зажмуривается, словно снова проживая те мгновения. Сабина отчего-то тоже чувствует волнение, хотя эта история и не касается ее напрямую.

– Он до сих пор отказывается говорить, что с ним произошло, и поранился ли он так сам, но у меня подозрение, что на него кто-то напал. У него была травмирована голова и переломаны обе ноги.

– Когда Тимура доставили к нам в больницу, вы, кажется, говорили, что он упал с высоты?

– Тогда это было единственное объяснение, которое пришло мне на ум. Позже, тщательно все обдумав, я нашел странными его ранения. Их можно получить при падении, конечно, но как он умудрился это сделать в том месте, где уже почти пологий склон? Думаю, он что-то скрывает от меня об этом случае, – Чиркен выглядит расстроенным, взгляд его становится чуть рассеянным, словно обращенным куда-то вглубь.

– Почему вы решили рассказать мне обо всем? – спрашивает девушка, когда пауза затягивается, в попытке вывести разговор на истинную причину звонка мужчины и последующего приглашения.

– Дело в том, что после… инцидента… Тимур сильно изменился. Нет, он и раньше был довольно нелюдимым и раздражительным, но в последнее время это стало совсем невыносимо. Я не понимаю, что с ним происходит, какие мысли у него в голове, но при этом вижу, что мой ребенок страдает. Помощь принимать он отказывается, как и говорить о произошедшем. Мне трудно просто мириться с этим и ничего не делать.