Чароведский? Верно. И откуда только?

Гюрза понимала: раздобыть столь ценную вещицу без ведома придворного чароведа непросто. Ведь если кто и мог в землях Халифата создавать нечто подобное, то уж явно хвастать своим умением бы не стал. И потому выходило, что у ее сообщника водилось либо золото, либо связи. А может, и то, и другое вместе. И если вспомнить о его службе во Дворце… что ж, об этом она подумает позже.

Видимо, Варра ощутил ее взгляд. Развернулся к ней всем телом, замер на миг – словно бы решаясь – а потом отчего-то бросил в ее сторону небольшой осколок: на первый взгляд, обычный, больше похожий на дно небольшого кувшина.

Кажется, в таких торговцы доставляли ко Дворцу ценное масло оливы. Оставляли кувшин до рассвета и лишь затем получали положенную награду: в Халифате верили, будто открыть узкогорлый сосуд ночью – примета не менее дурная, чем подобрать мелочь с окраин.

К слову, на кухне торговцев маслом не любили: говорили, те привозят за задний двор пустынных джиннов – сбежавших из чароведских силков, что оставляли люди с силой в долине уснувшей реки. А в Халифате любой мальчишка скажет: заблудший дух – существо опасное. Созданный из огня, он и сам – огонь, и если оставить горящей печь…

В приметы Аниса не верила, но всякий раз держалась от халифатских погребов подальше. Как и от кухни. И случайно оставленных масляных осколков старалась не касаться. И вот понималось ей, что найти так просто джинный артефакт нельзя, но все же… инстинкты.

Да и зачем?

Стекло? Оно ведь и не стекло вовсе – амулет. Ценный, редкий даже в богатых землях Халифата. Могущественный несмотря на то, что поделен на части. Только… зачем он простой фате?

Осколок лег в ладонь легко. Гладкий, и грани его не колются вовсе. Греют кожу приятно, крепко держась за нее. А вот выпустить такую вещицу не просто – если только сам захочешь.

Всего миг стекло просто лежало в ладони, а потом…

Загудело-завыло кругом, и тотчас же стихло, как будто кто убавил звука. Голоса, крики – все стало приглушенным. Изменились и краски: поблекли, расплылись. И запахи стали тише, незаметней.

Мир кругом Гюрзы словно бы выгорел на ярком солнце востока: как цветастый платок, надолго забытый нерадивой хозяйкой во дворе. А она вдруг поняла, что стала такой же для других: выцветшей, едва заметной. Невидимой.

Стражница удивленно взглянула на торговца. Неужели тот поделился с ней таким ценным амулетом, когда и сам мог спастись благодаря ему? Или задумал что-то еще?

Ясно было одно: Варра дает ей шанс, и не использовать его нельзя. Найдет ли Аниса по возвращении торговца живым? Фата не знала. Надеялась только, что в широких карманах того припасена еще пара драгоценных вещиц, а там и она подоспеет со скорпионом.

И, бросив еще два клинка, стражница рванула к казармам.

Внутренний двор закончился быстро: бежать без погони было в разы легче. Да и кованные масляные лампы, испускавшие золотистое свечение, помогали безошибочно находить дорогу. И спустя несколько десятков шагов перед Гюрзой расцвел халифатский сад.

Облако сладких ароматов мгновенно окутало беглянку. Забрало ставшую уже привычной за день боль и поселило вместо нее воздушную легкость. А фата подумала, что легенды об этом месте ходили не зря.

Все так: халифатский сад – не сад вовсе – но место родовой силы славной династии Аскаров. Само сердце города-оазиса Аль-Акки. И, верно, жив он не только глубокими водами подземных родников, но и стараниями придворного чароведа: все же, любую силу нужно беречь.

Нога по щиколотку утонула в бархатистой зелени, а неосторожное касание о сиреневый бутон подняло в воздух облако желтой пыли. В носу неприятно защекотало, заставив Анису чихнуть: пыльца оказалась крайне удушливой. Только бы не сонной…