Рядом с наставленными друг на друга полками шкаф выглядел слишком новым, словно курьер заблудился и принес его не в тот дом. Сати уже выставил те книги, что лежали стопкой на школьном стуле. В таком огромном шкафу они выглядели сиротливо. Жались к стене, будто им было не по себе.

Тори пришла, когда они уже закончили. Она устроилась рядом с Тахти с большой кружкой чая, прижалась бедром к его бедру. А потом вырубился свет. В момент зал потонул в темноте. Девчонки за столиком у окна охнули.

– Что происходит? – спросил кто-то из темноты.

– Все в порядке, – послышался голос Хенны. – Это всего лишь пробки. Сейчас починим.

Светился только циферблат часов на руке Киану – зеленые стрелки на черном фоне. Через неплотные занавески с улицы просачивалось дробное лиловое свечение. В темноте запах кофе уплотнился и щекотал нос. Тори дышала шумно и часто. Ее колени касались коленей Тахти под столом, и по его спине бежали мурашки. Кто-то отодвинул стул, и ножки заскрипели по каменному полу.

В темном баре наметилось едва различимое движение – словно призраки почувствовали свое время и пробудились от векового сна. Жестко очерченный круг холодного, белого света зашарил по полу. Хенна обошла барную стойку с фонариком в руках. За ее спиной шагали тени, невнятные бесплотные субстанции. Приоткрылась кухонная дверь. На фоне черноты материализовался силуэт человека в светлой одежде. Хенна возилась с дверцей щитка. Человек в светлом стоял в дверях в глухом молчании. Может быть, еще один призрак этого безвременного места. Местные здесь верят в привидений. Здесь даже можно купить дом с привидениями, в анкетах так и пишут. И стоит такой дом дороже обычного.

– Что случилось? – спросил Сати.

Его хрусткий голос прозвучал из ниоткуда. Ему вторили браслеты – бряцали при малейшем движении. Хенна посветила фонариком на пол около их стола, вернула их из мира призраков в мир людей.

– Надеюсь, что пробки, – сказала Хенна.

– Помочь? – спросил Сати и встал, не дожидаясь ответа.

За ним следом встал Фине, вдвоем они пошли к ней, через темный зал. Кто-то из них налетел на стул, и он упал на каменный пол с диким грохотом. Хенна светила фонариком в электрощитовую. Руки Сати и Фине ковырялись в щитке, они сами – неразличимые на фоне темных стен.

– Вот этот? – спросил Фине.

– Нет, вон тот, черный, – сказала Хенна.

По улице ехали машины. От Тори пахло кофе и клубникой. Ее колени под столом были теплыми и острыми. Тахти хотел коснуться ее рукой – край свитера, подол юбки, прядь волос – но не смел.

– Да тише ты, – сказал Сати.

– Хочешь сделать – берись и делай, – сказал Фине.

– А я по-твоему тут зачем стою?

– Мне откуда знать.

Что-то бряцнуло, Фине выругался вполголоса. Снова загорелся свет – мерцание, лампы разгораются с блеклым треском. Стул так и лежал на полу. Сати запер щиток ключом. Фине сжимал и разжимал пальцы на левой руке.

– Спасибо, ребят, – сказала Хенна. – Простите, что так вышло. Здание очень старое. Все время что-то ломается.

– Да без проблем, – сказал Фине.

– Не пугайте так, – крикнул кто-то из девчонок. В голосе слышался смех. Нервный смех. Люди часто бояться темноты. Не потому ли, что в темноте бродят призраки?

Тахти поднял с пола стул, пододвинул его к столу. Посмотрел в сторону кухни. Дверь закрыта, на пороге никого нет.

***

Тори шла к Твайле, так они договорились – что вечером она придет, и они будут пить сухое вино из чайничка и болтать про парней. Той ночью Тори встретит призрака. Но пока она об этом не знала.

Родители Твайлы жили в другом городе, а здесь она жила у тети дяди друга маминого брата. Тетя чаще всего была в отъезде, и Твайла приглашала Тори в гости, и они устраивали ночевки. Как сегодня. Тори еще не знала, что придет не одна.