– Почему он такой злой? – поинтересовался Чарли.

– У него влиятельный отец! – сказал Билл. – Этот Майк ненавидит всех, кто ниже его по статусу!

– По статусу? – спросил Чарли. – Это как?

– Это когда у тебя мама акушерка в больнице и получает двести долларов в месяц, а у него отец владелец фабрики и зарабатывает в десятки раз больше!

– Он считает нас нищими?

– Почти так, Чарли. Он всех такими считает…

– И тех тлоих, что с ним ходят?

– Наверняка!

На Рождество почти все жители города Райли ждут праздника: закупают подарки, готовят угощения на стол, – а кому-то приходится работать. Мила снова отправилась в больницу, взвалив хлопоты на Джона и детей. Те весь день провели вместе, но были неразговорчивы. За все время они перекинулись парой скучных фраз: «Как дела?», «Что будем делать?» Джон готовил к столу индейку и другие угощения, а дети занимались уборкой. За окнами бархатными хлопьями опускались на землю снежинки, издали слышались отголоски рождественского гимна и радостные возгласы как детей, так и взрослых. Люди как никогда дружелюбны и приветливы; они готовы пожелать всего, чего от них в обычный день не услышишь. Ночь в это время года наступает рано, однако город не спит еще долго.

Вскоре домой вернулась Мила. Вся в снегу, запыхавшаяся, с горой сумок, она едва успевала к застолью, однако никак не могла его пропустить, ведь Рождество – это семейный праздник.

– Так, все приготовили? – с отдышкой спросила она. – Нужно из кухни нести все в большую комнату. Накроем стол там!

– Не переживай, дорогая, мы уже все сделали! – утешил Джон.

Она улыбнулась, поцеловала его в щечку, после чего подошла к детям и крепко обняла их. Билл чувствовал на душе тревогу. Он чуял фальшь в любом поступке Джона. «Уж слишком он заботливый и добрый в последнее время!» – подумал он.

Спустя время на столе зажгли свечи, все расселись по своим местам и прочитали молитву. В углу комнаты, за диваном стояла невысокая молчаливая елка. Она источала пряный аромат по всему дому. Разноцветные огни сочились сквозь пушистые ветви и целились на стол. Стеклянные шары неловко висели, а белая искристая мишура кланялась до самого пола. Подарки, которые обычно лежат под елкой, уже вскрыты и обласканы. Биллу от Санты достался новый велосипед, а Чарли обрадовался красивому набору из карандашей.

Джон постучал вилкой по бокалу с шампанским и попросил тишины. Пузырьки в бокале игриво закружились, словно в танце. Заманчивую и тревожную паузу разбавляло слабое шипение игристого вина и ежесекундные уверенные шаги стрелок в настенных часах. Дети замолчали, а Мила с улыбкой на лице и блеском в глазах взглянула на Джона.

– Что ты хотел сказать? – спросила она.

– Дорогая, ты так долго этого ждала. Наконец-то я решился. Вчера я с женой подписал бумаги на развод, и уже сегодня я предлагаю тебе выйти за меня замуж.

Он достал из правого кармана пиджака красную бархатистую коробочку, открыл ее и протянул Миле. В ней лежало золотое кольцо.

После увиденного лицо Билла исказилось, зрачки забегали, внутри что-то зашевелилось, словно пыталось вырваться наружу. Он ударил кулаком по столу и закричал:

– Нет! Нет! Нет!

Чарли схватил Билла за руку, пытаясь остановить, но тот оттолкнул его в сторону и помчался наверх по скрипучей лестнице в комнату. Открыв дверь, он увидел яркий ослепляющий свет, который вскоре растворился. Глаза Билла смотрели будто через мутную черно-белую пленку. Билл наощупь подошел к стене и начал срывать все рисунки брата, неоднократно выкрикивая единственную фразу: «Это наша семья!» Он держал в руках детские рисунки и с удивлением вглядывался в них. Мальчик не понимал, что происходит. Вокруг все в серых тонах, а иных цветов, как никогда и не было.