– Чего ты добиваешься, щенок?

– Иди к черту, урод! Я хочу, чтобы ты оставил нашу семью!

Джон отвернул лицо в сторону, вымучено вздохнул и, вцепившись косым взглядом в Билла, сказал:

– Нет! Семья – это те, кто держится вместе, а ты от нее как раз отдаляешься! Поэтому решай сам, кто в семье, а кто нет.

Билл выскочил из-за стола, ударил в грудь Джона и, накинув куртку и прихватив рюкзак, вылетел из дома. Он не понимал, куда бежит, знал только одно: не хочет видеть Джона. Головная боль снова начала сдавливать виски. Билл остановился у дерева, сел на корточки и схватился руками за волосы. В ушах стоял звон. Дрожащей рукой он открыл рюкзак и достал из-под обшивки свои таблетки. Но открыв пачку, рука дрогнула и опрокинула ее. Все таблетки рассыпались по серой земле. Яркий свет. Билл упал. Жжение в глазах. Это жжение вытягивало из него силы. Он ничего не видел. Минута. Свет рассеялся. Перед Биллом снова возникла черно-белая картина. Бенктон не мог понять, что с ним происходит. Все прежние цвета потерялись. До этого куртка красного цвета теперь казалась ему черной, а освещенная фонарным столбом зеленая трава стала светло-серой.

– Что со мной? Почему я не различаю цвета? – в панике прошипел Билл.

Он попытался нащупать на земле таблетки. Спустя минуту поймал одну и закинул ее в рот. Легкая горечь растворилась вместе со слюной. Боль продолжала наносить удары по вискам, как молотом по наковальне. Билл подобрал еще две таблетки и тут же положил их на язык. Он встал и прислонился спиной к дереву. Цвета казались все такие же мрачные.

Он сделал шаг, но земля завертелась, а тело потянуло обратно к дубу. Билл ухватился за него, оттолкнулся и постарался устоять на ногах. Встряхнув головой, он шагнул, но на этот раз земля казалась ему тверже. Билл медленно шел вперед. Дорога вырывалась из-под ног, то сужалась, то расширялась, то виляла. Фонари, как софиты, ослепляли и заставляли заслонять рукой глаза. Кусты цеплялись своими коготками за куртку и не спешили отпускать. Билл постанывал, вертелся, вскрикивал, разметая тишину. «Напился!» – звучало издали от силуэтов, с трудом различимых. Билл шмыгал подошвой по асфальту, который через пару шагов сменился узкой извилистой тропинкой. Он уперся плечом в столб с вывеской «Автомастерская у Шелдона. 300 метров».

«Кажется, уже рядом! – с трудом читая черные буквы на белом фоне, думал Бенктон. – Мост через речку пройти – и гаражи. Десятки никому не нужных гаражей, мастерских и складов подпольного спиртного».

Шум в голове разбавлялся шумом речной воды. Запах сосен впивался в нос. Даже через боль можно было почуять этот резкий, омерзительно приятный запах. Ноги, как ватные, плелись по мягкой почве. Билл будто во сне выставил руки вперед и пытался что-то нащупать в этой, казалось, кромешной темноте. Лишь лунный свет пробивался сквозь сосновые ветви и вел его по бледной тропе.

Вскоре показалась вспышка света, а через несколько секунд снова. Билл поднял больной взгляд. Перед ним находилась мастерская Шелдона. Это двухэтажное строение с большими воротами, через которые видно, как люди днем и ночью ремонтируют автомобили, ругаются, иногда играют в карты и пьют. Все время пьют. Не мудрено, ведь через десяток гаражей себя отлично чувствовал Элтонс. Его многие знали под кличкой «Бух». Весь его гараж уставлен бутылками с алкоголем. Где он берет все это, одному богу известно, но в ночное время именно «Бух» был богом для многих. К нему порой выстраивались очереди. Дело его процветало даже лучше, чем у Шелдона в автомастерской. Запах спиртного здесь сильнее запаха бензина и машинного масла. Все урны полны пустыми бутылками, а из самой мастерской нередко вываливается кто-то и начинает блевать у входа.