– Мы отвлеклись, – остановил Нину молодой человек, – вы поняли, что нас интересует, а потому я спрошу прямо: что вам известно о нелегальной деятельности вашего партнера по бизнесу?

Марфина хотела объяснить, что она с бывшим сокурсником не была партнером по бизнесу, потому что род деятельности у их предприятий разный, да и обороты несравнимые, но ничего не сказала и только покачала головой.

– Что-то известно? – повторил молодой человек.

– Нет.

– Марушкин часто бывал за границей?

– А вы разве не проверили? – удивилась Нина. – Он всегда ездил с женой, иногда и я с ними за компанию. Потом как-то мы собрались в очередной раз, визы оформили, приобрели билеты, но в самый последний момент я потеряла документы, в том числе и загранпаспорт.

– Новый получили?

– Получила, и старый потом нашелся, но у меня пропал интерес к заграницам в принципе.

– А что так?

Она промолчала. Не объяснять же незнакомому человеку, что ей и без того одиноко, а за границей тем более: она там не только одна – она еще и вдали от родного дома. Другие радуются солнцу, пляжам, барным стойкам в холлах отелей, новым знакомствам, они легко заводят романы, а у нее не получается.

– Никах предприятий за границей не открывали? – поинтересовался дотошный молодой человек.

– А зачем? – искренне удивилась Марфина.

Он посмотрел на нее и ничего не сказал. Выдвинул ящик стола достал из него женскую сумочку.

– Ваша?

Нина кивнула.

– Проверьте, все ли на месте, – продолжил Тарутин, – наличие банковских карт, документов, косметики и прочее.

Он достал из выдвинутого ящика мобильный телефон.

– А это ваш аппарат.

И тут в кабинет, словно услышав все это, вошел Летягин.

– То есть я свободна? – спросила она, обращаясь не к нему.

– Разумеется, – ответил Летягин, – мы все проверили. Кстати, сейчас весь рунет забит соболезнованиями. Все говорят, что из жизни ушел великий бизнес-коуч.

– Возможно, – согласилась Нина и тут же демонстративно начала пересчитывать деньги – из принципа, чтобы Летягин видел, что она не сломлена и не торопится убегать из «мертвого» дома. А заодно проверила мобильный банк – не снимали ли деньги с ее счетов, просмотрела входящие на мобильном.

Пропущенных входящих было два: один от Жанны, второй от Лидии Федосеевны, но та звонила еще до того, как они расстались накануне вечером. Если верить следователям, главбух куда-то пропала, так что перезванивать ей не было смысла, а вот с подругой необходимо было связаться, чтобы поддержать ее и хоть как-то утешить, если это возможно, конечно. Вообще-то Гуренко еще в школе была непробиваемой – ее мало трогали разные жизненные неурядицы, но это когда было, а теперь потеря мужа!

Марфина вышла на улицу, хотела набрать номер сразу, но стала обдумывать предстоящий разговор. Лучше, разумеется, просто позвонить и сказать, что подъедет, чтобы уже не по телефону, а лично – обнять и вместе поплакать. Она стояла, размышляла и не заметила, как к ней подошла Дин Рид.

Сокамерница курила и улыбалась.

– Ну что, под подписку отпустили? – поинтересовалась она.

Нина кивнула и объяснила.

– Просто не стали предъявлять обвинение.

– Бережная помогла? – уточнила Дина.

– Нет, они сами так решили.

– Врут они все. Наверняка тебя прослушивать будут, наружку установят. Знакомых и соседей начнут опрашивать.

Марфина еще раз кивнула, как будто и сама в этом не сомневалась.

– А Бережной ты все равно позвони, – посоветовала женщина, – она подскажет, как действовать надо.

– Мне сказали, что она за свою помощь денег много просит.

– Не знаю. С меня ни копейки не взяла. Я после последней ходки швеей-надомницей вкалывала, а для приработка убиралась в приватной баньке, которая в соседнем доме была. Клиенты сделают все свои дела и уходят, прилетаю туда – вычищаю дерьмо после них очень быстро, потому что другие уже у входа стоят. Ну и как-то раз завалились в баньку парочка бизнесменов с депутатом, девочек с собой прихватили. Я еще прибраться не успела толком, а им уже не терпится о делах поговорить. А потом девчонки заявили, что у них золотишко пропало, цепочка, цацки разные. А кто мог? Только шныриха-урка. Вызвали меня к клиентам, а те давай меня поливать: тварь гнилая, возвращай, мол, рыжье, да еще за моральный ущерб с девочками рассчитайся, а не то опять на парашу отправим. Я не стерпела и сказала им все, что думаю про них, про депутатов, про девочек, про ментов, про парашу… А чтобы дошло до них скорее, взяла свой рабочий инструмент, то есть швабру, и как начала их… Повезло им, что ментам успели позвонить, а те прислали участкового, потому что дежурная машина ларьки у метро бомбила… А участковым как раз была Бережная – ее в наш район тогда на понижение участковым отправили. Так-то она следователем была. Студента какого-то взяли с наркотой, Вера дело закрыла, потому что на кармане у студента не то количество было, да и просили за него усердно уважаемые люди. А потом мамашка того студента заявила, что Бережная ее сыну сама наркоту подбросила, а с нее за закрытие дела кругленькую сумму взяла. Разбираться не стали, и ее на окраину участковым. Это потом уже она, будучи участковым, маньяка серийного взяла… А студентик тот позже на сбыте крупной партии погорел. Про что это я?