В 13:56, начав поворачивать на север, японцы стреляли уже по всем броненосцам первого отряда. К этому времени, в отличие от «Суворова», шедший вторым в строю «Александр III» наоборот оказался под очень плотным обстрелом с «Ниссин» и «Касуги», передавших «Ослябю» 2-му отряду, а «Бородино» и «Орел» начали получать попадания с кораблей Камимуры, перенацелившего два головных своих крейсера на них с горящего и избитого «Осляби». На прочие русские корабли приходились лишь незначительные, чаще всего случайные, остатки.

Вскоре противнику пришлось полностью перенести огонь своих броненосцев на продолжавшие сокращать дистанцию наши крейсера, что избавило от обстрела флагман эскадры. На нем немедленно занялись исправлением двух заклиненных шестидюймовых башен, выбивая ломами и кувалдами застрявшие в мамеринцах осколки. Вскоре вся артиллерия снова могла действовать. За время вынужденного простоя в башнях успели пополнить кранцы первых выстрелов и били сейчас с частотой палубных установок, так, что огонь первого отряда броненосцев, несмотря на интенсивный обстрел, даже несколько усилился.

К двум часам дня «Ослябя» все еще находился под мощным огнем, правда, уже начавшим ослабевать из-за перемены целей двумя головными японскими крейсерами и из-за выхода из строя японских орудий от русских снарядов. Сам он продолжал бить по «Асахи» из кормовой башни и двух шестидюймовок кормового каземата – всего, что уцелело. Но положение корабля было очень тяжелым.

За неполных двадцать минут он получил больше 60 попаданий 76-миллиметровых, средних и тяжелых снарядов. Множество рваных пробоин покрывало левый борт броненосца, из некоторых вырывались языки пламени от пожаров. Носовая башня, успев дать лишь три залпа, получила три прямых попадания и полностью вышла из строя. Если два первых снаряда почти без ущерба разорвались на её броне, лишь расшатав лобовую плиту, то третий, большого калибра, угодил прямо в амбразуру левого орудия. При чем само орудие, уже заряженное, оказалось сбито со станка и загнано в башню до задней стенки, расплющив зарядное устройство и смяв снарядный элеватор. После чего просто скатилось влево. Теперь его ствол торчал неестественным образом задранный вверх и повернутый вправо. Сама башня оказалась намертво заклиненной. К счастью, обошлось без пожара.

Крупный снаряд взорвался у первой переборки жилой палубы, при этом пробоина оказалась в опасной близости от ватерлинии, и если бы корабль не разгрузили на Мадагаскаре и дополнительно перед боем, то через нее наверняка бы затопило первое и второе отделения жилой палубы, а возможно, даже и левый носовой 152-миллиметровый погреб, так как к этому времени уже оказались перебитыми близким разрывом тяжелого снаряда его вентиляционные трубы у самой бронепалубы.

Носовой верхний каземат был разрушен несколькими попаданиями. Силой взрыва японских фугасов просто снесло все конструкции, к которым крепилась его броня, после чего плиты завалились внутрь. Замолчала большая часть казематной артиллерии левого борта, выбитой частично осколками, частично прямыми попаданиями. Все 75-миллиметровые орудия, не прикрытые броней, на верхней и батарейной палубе стреляющего борта вышли из строя. Тяжелых потерь в их расчетах удалось избежать, приказав прислуге с началом обстрела укрыться под бронепалубой и заниматься тушением пожаров и заделкой пробоин. А пробоин этих, особенно осколочных, было великое множество. Не прикрытые броней оконечности сильно страдали от близких недолетов, буквально обдававших корабль тоннами воды и тучами осколков, часть из которых даже пробивали обшивку ниже ватерлинии.