– А это как, по-вашему? – Петрович заметно захмелел, говорил медленно, с трудом подбирая слова.

– Придёт время – узнаете, – Анна была сердита и немногословна.

Михей заметил это и мысленно направлял ей вопрос за вопросом: «Что случилось?», «Это из-за него?», «Или из-за моей глупой ревности?» Ответов не было. Михей предполагал, что, скорее всего, она молчит, боясь, что Ивраоскарь уловит и расшифрует то, чего он не должен знать.

Лингвист в это время весело прогуливался по окрестностям, периодически возвращаясь, чтобы выпить и послушать, о чём идёт речь за столом. Он даже пытался подпеть Фёдору и Тибо, но его знаний различных языков всей вселенной оказалось недостаточно для этого.

В очередной раз возвращаясь к столу и выполняя новый подход к «слезе А’круула», он едва заметно толкнул в плечо Тараса Петровича. Когда тот на него посмотрел, он, не стирая с лица раздражающей улыбки, кивнул головой, приглашая остаться с ним наедине.

– Послушай, твой товарищ в опасности, – сразу выпалил лингвист, едва они со стариком отошли от стола.

– Кто? О чём ты? Не понимаю, – Петрович, которого уже было необходимо поддерживать под руку, растерялся.

– Михей, вояка, который смотрит на меня как на добычу. Ему не в мою сторону надо с опаской смотреть. Не в мою.

– О чём ты? О какой опасности ты говоришь?

– Пока не знаю. Она хорошо скрывает свои мысли, зная, что я без труда их прочту. Отмечу, что она достаточно хороша в этом. Её разум, даже будучи нематериальным, весьма силён.

– Стой, я вообще ничего не понимаю. Не понимаю я, слышишь! Ты про Анну, да? Разве то, что она думает, не является её речью?

– Отнюдь. Во-первых, вы практически не владеете данным навыком. Вам мысль необходимо выдавать направленно. Если она просто о чём-то размышляет, не концентрируя на вас поток, вы, вероятнее всего, вообще ничего не заметите. А я замечу. И пойму её мысли, как вы понимаете речь друг друга.

Петрович потряс хмельной головой, почесал бороду и спросил:

– То есть в присутствии, скажем, десяти человек она способна «сказать» что-то так, чтобы услышали не все? А только те, в кого она мысль концентрировала, либо те, кто умеет мысли сканировать, как ты?

– Да. Причём она общается без использования языка. Видимо, на телепатическое общение они перешли несколько поколений назад.

– С ума сойти! – воскликнул старик. – А почему ты считаешь, что опасность нависла именно над Михеем?

– Он постоянный объект её мыслей. Пока не знаю, каких именно.

– Так, может, он просто ей нравится?

– Не думаю. Когда я только появился здесь, она жутко запаниковала. Едва бы она стала скрывать мысли о получении тела и уединении с любимым. Одно моё присутствие беспокоит её. Значит, есть что-то, чего ей не хотелось бы обнародовать. Конечно, есть вероятность, что Михей ей тоже симпатичен, а скрывает она совершенно отстраненные мысли, но мне кажется, это не так.

– И что ты предлагаешь? – задумчиво спросил Петрович.

– Поговори с ним. Попробуй его предупредить. Я с ним поговорить не смогу, Анна наверняка вмешается. Пусть хотя бы будет осторожным.

– Мы тоже будем за ним приглядывать.

– Я постараюсь подгадать момент и «прочитать» её. Но, повторюсь, она хороша, всё как в тумане, при этом отстранённые мысли направляет вам. Высший пилотаж! Она бы нам пригодилась!

Тарас Петрович вонзил в Ивраоскаря прищуренный взгляд:

– При первой встрече ты показался мне невероятно глупым. А теперь я и не знаю, что думать. Погоди. А как ты понял её мысли, если она не использует языка?

– Это сложно объяснить, сенсорное восприятие у нас почти одинаково, так как мы принадлежим к одному виду.