– Невероятно, – разочарованно выдыхает. – А у тебя есть хоть одна вещь из маминой коллекции?

– Нет. И никогда не было.

– Алька, обалдеть. Она такие потрясные вещи создаёт, а ты ни одной не выпросила?

– Нет, – смеюсь, прикидывая, что дай Лизе волю, она вынесла бы полмагазина. – У меня есть рюкзачок: удобно, практично и недорого.

– Это, конечно, наглость с моей стороны, – приближается и шепчет, – но попроси у мамы ту жёлтую сумку. Пожалуйста, – складывает ладони, – хотя бы на один день.

– Не обещаю, но попробую. При следующей встрече. Возможно, даже сегодня. – Вспоминаю, что сегодняшний вечер уже обещан Павлу. – Не сегодня. Встречаюсь с Пашей.

– Он тебе писал?

– Нет, сказал, что не решился.

– Он ещё и скромный, – напарница умилённо закатывает глаза и пищит от восторга. – Аля, надо брать. Пока Карина его не рассмотрела.

Эффектная блондинка начинает охоту, как только на горизонте появляется симпатичный экземпляр мужского пола, но очень быстро теряет интерес и переключается на другую цель.

– Не думаю, что она в его вкусе. В плане темперамента.

– Просто предупреждаю.

В некотором смысле согласна с Лизой, но невозможно оградить человека от случайных знакомств и иных работников центра, как и заставить быть верным или честным. Выбор каждого, не зависящий от внешних факторов.

День проходит в мыслях о встрече, а также о призрачных планах и возможностях развития наших с Павлом отношений. Слишком рано для основательного, но ведь никто не мешает мне мечтать. Вот только в эти мечты никак не вписывается господин Фелер, являющийся моим отцом. Живым во всех смыслах.

И если ложь всем может сойти мне с рук, то с Павлом в какой-то момент придётся объясниться, заодно ответив на вопрос – почему я словесно похоронила отца? Для того, чтобы начать другую жизнь с фамилией мамы, чтобы исчезнуть из поля зрения Антона и его деда, чтобы не иметь отношения к делу, которому папа посвятил бо́льшую часть жизни. Создать своё без оглядки на Организацию и всего, что с ней связано.

Мысленно очертив развитие наших отношений с Пашей, почти впадаю в истерику, прикинув, как объявлю, что мой отец жив. Последний не примет обычного менеджера, живущего в однушке и передвигающегося на простой машине. Однозначно не уровень многоуважаемого Аскольда Дашкевича, но вполне приемлемый для меня. Я хочу, чтобы человек проникся мною, а не папиными деньгами и положением.

– По-моему, это за тобой, – Лиза слегка меня толкает, кивком указывая фигуру Павла, появляющегося в кофейне.

– Подожди минуту, – обращаюсь к мужчине.

Заскочив в подсобку, хватаю куртку, шапку и рюкзак. Прощаюсь с Лизой и, провожаемая её лукавой улыбкой, спешу к тому, кто переминается у входа.

– Куда пойдём? – Позволяет мне выбрать, сразу начав с вопроса.

– Может, в кино?

– Какие фильмы предпочитаешь? Мелодрамы?

– Что-нибудь активное, например, приключения. Или детектив, только не хоррор или ужасы.

Приходится спуститься в метро, чтобы проехать две остановки и выйти на нужной станции. Большой кинотеатр встречает полупустым холлом и наличием билетов. Выбираем фильм, где актёрский состав ни о чём не говорит, и, купив попкорн и воду, направляемся в зал. Паша купил места на последнем ряду, где никого, кроме нас нет.

А спустя десять минут после начала, понимаем, что фильм нам не нужен вовсе. Больший интерес вызываем мы сами. А потом он задаёт множество вопросов, получая ответ на каждый: предпочтения в еде, ароматах, одежде, фильмах, книгах, музыке. И я, в свою очередь, не забываю интересоваться, что, на мой взгляд, льстит Паше. Чем больше я его узнаю, тем отчётливее понимаю – он мне подходит. Удивительное чувство, захватывающее меня с каждым произнесённым словом, утягивает в возможное «мы».