А затем покидает кафе, подхватывает девушку под руку, и парочка исчезает в поисках свободных мест. Я же довольна, что случайно заглянувший коллега Павла наградил меня уверенностью: мужчина действительно работает в бизнес-центре и является менеджером названной фирмы. Неужели так бывает – честно? Или мой неприятный опыт заставляет сомневаться в каждом, кто встречается на пути?

– Алла?

– А… – переключаю внимание на Павла. – Задумалась. Давно работаете вместе?

– С Валерой? Он пришёл в фирму пару лет назад. Юрист. Работает в правовом отделе.

– А девушка?

– Не из наших. То есть, не коллега. Впервые её вижу.

– Он, как и ты, противник отношений на рабочем месте?

– Не знаю.

– А вообще, красивые девушки у вас есть? – Интересно мнение мужчины о критериях женской привлекательности.

– Вопрос с подвохом? – Подмигивает и улыбается. – Скажу честно – есть. Хоть зрение у меня и неидеальное, – указывает на очки, – но привлекательность женского пола я могу оценить.

– И что, ни одна не вызвала желания познакомиться… поближе?

– Для себя я определяю лишь исключительно как коллег, не более. Повторения не желаю.

– Но отношения у тебя были? Я имею в виду после болезненного опыта.

– Были, конечно. Странно убеждать тебя в обратном.

– И? – Хочется понять, имеем ли мы шансы на что-то серьёзное.

– Пока не женат. Продолжительные отношения у меня были, если ты об этом, но закончились через три года.

– Почему?

– Просто закончились. Так бывает. Когда люди понимают, что моменты, связывающие ранее, больше неактуальны.

Пространный ответ, который настораживает. Но тут же себя одёргиваю, принимая тот факт, что он не обязан разложить себя передо мной на первом же свидании. Паша и так откровенен, что, несомненно, является плюсом, но всё же у каждого из нас есть моменты, которыми мы делиться не готовы. Или же, можем открыться, если отношения достигнут той стадии, когда ты решишься рассказать о самом больном.

– А у тебя? Отношения были после… – подбирает слово, щёлкая пальцами, – разочарования.

– Нет.

– Серьёзно? То есть, я первый за два года, с кем ты согласилась пойти на свидание?

– Именно так.

– Почему? – Теряюсь от вопроса. – То есть, я хотел сказать, неужели не нашлось человека, который бы тебя заинтересовал?

– Нет. Тебе это может показаться странным, но… Знаки внимания, комплименты, приглашения были – не было искры. Не знаю, как объяснить.

– Когда смотришь на человека, на первый взгляд обычного и ничем не выделяющегося, но понимаешь, что именно его прикосновений ждал.

– Да…

Удивительно, но Павел точно передаёт разрастающееся во мне ощущение. Пугающее и дезориентирующее, но совершенно естественное для любого человека, который решился построить новое, отбросив старое и болезненное.

– Ты смутилась.

– Просто… просто не думала, что это так заметно. Моя симпатия.

– Могу предположить, если бы я тебе не понравился визуально, вне кофейни ты со мной не встретилась бы.

– Наверное, да.

– Не наверное, а точно. Кстати, а что тебя привлекло? – Прямой вопрос, на который ответа у меня нет. Сейчас точно. Обдумываю, что сказать, но он продолжает: – Типаж? Знаки внимания?

– Настойчивость и одновременно мягкость. Знаю, сочетание странное, но, как оказалось, может быть гармоничным. В твоём исполнении.

И если первая роза была воспринята мною неоднозначно, то последующие выглядели вполне логично, а простота, с которой Павел вручал каждый цветок, подкупила. И да, типаж точно мой, а наличие классического костюма вызывает стойкую ассоциацию с чем-то серьёзным, а точнее с папой. Мне кажется, я ни разу не видела отца в простой одежде. В его гардеробной почти сотня костюмов и такое же количество галстуков. Или все девочки стремятся найти того, кто будет хотя бы отдалённо напоминать им отца?