повел девятиклассников в трехнедельный поход в район Ольгинский; мне, хотя рисковали: не хватало четыре месяца до восемнадцати, – доверил Костромин (маршрутный лист, как председатель краевого совета по туризму, выписав), – и Бевз Александра Павловна, школы директриса, поход профинансировав… Кроме меня и Засорина Юрия (это вместо «в институт» нам корпеть, готовиться усиленно!), выпускников, в отряде было восемь девятиклассников… До Ольги мы плыли пароходом «Приморье» (через 12 лет на тот же пароход я был послан парткомом пароходства первым помощником капитана разбирать склоку машинной команды с палубной при (баснолословном уже!) капитане Фивейском, – дабы через месяц после окончания курсов повышения помполитов перед зачислением инструктором на группу из 32-х судов в парткоме Мортранспорта, при Николае Ивановиче Малькове, место «столоначальника» занять по партейной части

– Вот превосходная форма «временной связи», Василий Олегович! Вы бы, допустим, разузнали, как этот «последний из парахетов», кажется, немецкий, в наш край «залетел», – и что с ним потом сталось… а я описал бы свои путешествия на нем в июне 57-го и в январе 69-го; заодно и мой рейс «комиссаром» в 71-м на Магадан на танкере, – чему благодаря в марте … «с корабля» – попал (на 11 лет полных – в «штатные» охотники; а Н. И. Мальков, наместником («бога» на земле) в том Магадане годами спустя прозван ласково «Николаем Кровавым» (затем он, уже при Горбачеве, тем же «наместником» в Чите, – а в заключение апофеоз его карьеры: предлагался в 1990-м кандидатом на ПредВерхсовета РСФСР от КПРФ наряду с Ельциным (но избираться отказался – скорее всего из страха, как бы и в самом деле не избрали!; а он-то, Мальков, – и затянул меня в окт. 68-го в партком. Вот эта форма соавторства старого и младого – пока еще жив я и пишется, – пожалуй, во имя связи времен, – перспективна (меня вспоминать простимулирует) —

…на том же пароходе Костромин очередную группу школьников в поход на северное побережье Приморья вез; набросал мне схему, как найти Макрушинскую пещеру, – и обозначил вход не на южном, – где находится, – а на противоположном, северном склоне сопки Зарод! Уж поносились мы чащобой вокруг той немаленькой сопки, пока не выперлись таки на дорогу, на которой встретили старичка, укушенного когда-то клещом, влезшим в ухо, – и ставшего, как в детстве Сталин, на одну руку сухоруким, – дед печи по обжигу известняка караулил: нас и направил к пещере километрах уже в двух дедуля: совсем с другой стороны надо было к ней заходить! Спасибо еще, что встретился старик. И потом один, школьником с Костроминым ходивший, встретившийся мне, говорил, что сильно старик в походах блудил: видно, смладу надо ориентироваться, чтобы научиться… Сейчас двухкилометровку любого места на планете можно из интернета отпринтить, – а на ней обозначить по гланасу-джипиесу местонахождение моментом… но никакой радости от этого у меня начисто нет… – не есть ли это «облегчение» предупреждением близких тяжких бедствий? Во всяком случае, та послевоенная, почти шизофреничная, секретность сослужила хорошую службу мне – и подобным любителям жить на отшибе: наши навыки ценились… Ну, а теперь, – что там карты, что там джипиесы! …Трасса посредине прорезала долину той реки Приманки, что Синанчою при нас называлась, крупный приток Имана… Идти за соболями, как в 71-м я, – нет теперь никакого «навара»: подешевела раз в пять шкурка, некогда столь дорогая… да и та обесценится совсем, покуда сдашь… Но теперь и не надо: уже вскоре мне подобных, – но много моложе, – энергия и разум в