– Уматывай, Самсонов, а то яйца отстрелю, – не очень радушно ему ответил.

– Пришёл вас поблагодарить. Мне теперь гораздо лучше. Откуда у вас такие навыки?

– Иж какой. Всем поделись, да? Много дерьма повидал. Что думал педагоги жалкие обсосы? Мы тоже люди! Прежде чем требовать, должны наглядно всё показать. Если узнаю, что принимаешь дурь, закопаю заживо! Надеюсь про славу «принца» не надо рассказывать? – чуть ему пригрозил и тот бросился обнимать.

– Реально классный!

– Да, что же вы все ко мне лезете? Я между прочим ещё не проснулся. Отчаливай, и приступай к урокам, – приказал парню, но вскоре окликнул… – Стой, балбес, вот деньги. Тебе отдельное задание. Сделай ремонт. И купи матери дорогих платьев. Их беречь нужно, они же женщины, тонкие натуры.

– Просто чумовой. Как мне таким стать?

– Самсонов, уйди от греха подальше! – выставил его за порог.

Но после этого раздался рингтон, еле сдержал гнев. Телефон разрывался, заставляя срочно ответить. Тяжело вздыхаю, морально подготавливая себя к тяжёлому разговору.

– Что тебе надо, гнида?

– Ян, разве так можно разговаривать с отцом? Он ведь может рассердиться.

– Ты как освободился? Мы же тебя похоронили, лично видел! – от моего хорошего настроения не осталось и следа.

– Обижаешь. Забыл про мои трюки, ловко вылезать из могил? Не теряю хватку, сынок! – вымолвил хамским тоном, доводит до бешеного каления.

– Ничего снова изувечим. Счастливо оставаться! – намеревался я бросить трубку, слишком большая честь с ним общаться.

– Всегда восхищался твоей силой волей… Терпеть боль и не прогибаться до конца. Не то что Ромка! Тюфяк!

– Заткнись! Не смей оскорблять моего брата! Понял? Он погиб из-за тебя. Всю жизнь нам исковеркал. Недоделанный учитель истории! – зарядил кулаком в стену, ярость всё никак не угасала.

– Он сам выбрал свой путь… А мы просто помогли ему освободиться… Запомни, ты и я мы хозяева этой жизни. Где завис? В деревушке? Что ностальгия, сынуля? Может и мне нынче там обосноваться? Помнишь, подвал, крики? Вы орали, похлеще поросят! Хаха! – терзал воспоминаниями, они пронзили сердце, словно острый кинжал.

– Ненавижу, мерзкий оборотень! Его кровь вечно на твоих руках. Только попробуй сюда заявиться!

– Боишься за простой народ? А ты защити их, сынок? До скорой встречи! – сбросил звонок, колотило до невозможности. Напрочь отбило желание есть, придурок, снова нарушил планы.

Настя

Кто-то нагло стягивает одеяло, не дают спокойно поспать. Плевать, отдайте мою подушку. Так сладко ещё не было. Только устроилась поудобнее, ущипнули за задницу.

– Молодец, Тимофей, так её. Теперь за все тройки будешь кусать, – раздался голос этого озабоченного учителя. С недовольной физиономией уставилась на него, весь кайф обломал.

– Вы издеваетесь? Приперлись в такую рань! Шесть часов! – забыла, что не надела ночную сорочку, так и уснула вчера.

– А соски то затвердели! Что, Траханова, опять баловалась вчера? Марш в ванную! Пока классный руководитель подождёт! – уселся на стол и без спроса распахнул мой блокнот.

– Отдайте! И не смейте читать!

– Что строчки мне посвятила? Точно, вот! Ян разорвал на мне всю одежду, и просто поимел в одном из классов. Жарил до самого утра! Так ещё не кончала. Потом подружкам своим рассказала. Они захотели также! – всё это произнёс писклявым голосом.

– Лгун, там не написано такого! Обормот! – схватила подушку и стукнула по голове.

– А вот за это трахну страпоном! – толкнул меня на пол и начал щекотать.

– Сумасшедший! Не надо! – рассмеялась, не в силах сдерживаться. И когда наши глаза уставились друг на друга, замерла. Уже в который раз отмечаю насколько же они красивые.