Александр прищурился. Разговор ему нравился всё меньше и меньше. Главное сейчас было не вляпаться в то, за что придется расплачиваться.

– И каким же образом – позволь узнать?

Чилуэлл отошел от барной стойки и прошел вглубь паба, туда, где стоял пыльный бильярдный стол, на котором лежали два потертых кия. Том провел пальцем по зеленому сукну и, взяв кий в левую руку, прокрутил её по кругу.

– А ты выиграй Анастасию у меня, – сказал Чилуэлл, вертя в руках кий, – в бильярд. Сыграем партеечку. Выиграешь, отдаю её тебе, а если проиграешь – отвянешь от неё.

Александр смерил Чилуэлла взглядом. Вид, надо сказать, у него был абсолютно безумный. От таких людей неизвестно чего ждать. Задача Александра состояла сейчас в том, чтобы выйти из разговора.

– А если я откажусь? – спросил он.

– Тогда тебя вывезут отсюда в инвалидном кресле, – прорычал Чилуэлл, – ты тронул мою женщину и должен за это расплатиться…

Верховский мотнул головой. Он не должен вспоминать эту историю. Она закончилась. Закончилась и больше не повторится.

А письма, прозвучал тот же голос. Ведь кто-то их шлёт.

Кто это может быть?

Опять этот голос, почему он всё время появляется? Нет, успокоиться, нужно немедленно успокоиться. Взять себя в руки и успокоиться.

Александр резко затормозил мотоцикл. Он даже не увидел финишной черты. Только почувствовал по ощущениям. Он всегда всё делал по ощущениям.

Он не приехал первым. Впереди него уже стояла знакомая ему зеленая «Ямаха», возле которой стояла Александра. В мотоциклетном костюме, она выглядела дерзко и непривычно для себя сексуально. Стоявшие в толпе мужчины бросали на неё жадные взгляды.

Александр никогда не понимал, зачем ей нужно это. Себе он всё время придумывал объяснения. А вот она… Девушка игриво подмигнула ему.

– Встречайте королеву сегодняшней ночи, – раздался голос в мегафоне – Шурочка!!!

Ночной воздух разрезал звук тяжелой металлической музыки и радостное улюлюканье толпы, получившей свою порцию адреналина.

Он не стал участвовать в общей вакханалии. Расстегнув промокший насквозь от пота гоночный комбинезон и резко сорвав с головы подшлемник, от чего его длинные волосы взметнулись в разные стороны, Александр плюхнулся на стул и стал большими глотками поглощать воду из бутылки, стоящей на соседнем столике.

Она подошла неслышно, как умела.

– Ну, ты сегодня даешь, – сказала Шурочка, – я думала, что ты меня сделаешь на повороте возле цветочной!

Александр махнул рукой.

– Черт его знает, что произошло, – сказал он, – голову что-то прихватило.

Шурочка фыркнула.

– Я тебе говорила, что не надо менять ускоритель, – с укоризной сказала она, – мотик не может так быстро набирать скорость, это вредно для здоровья.

Александр ничего не ответил. Шурочка говорила так из вечного своего скептицизма. Александр не любил скептицизм. Если бы он был скептиком, он бы никогда не построил ту фирму, которая принесла ему все, что имеет сейчас. Александр любил пробовать всё новое. Не боялся открываться своим инстинктам.

– Что слышно о тех письмах? – он, наконец, смог задать волнующий его вопрос. – Анастасия их кому-то показывала?

Шурочка кисло посмотрела на него. Ей не хотелось говорить на эту тему.

– Нет, – отрывисто бросила девушка, – я посоветовала ей забыть про это. Мне кажется, она вообще всё себе напридумывала, как и тогда в Женеве.

Александр дернул щекой.

– Может быть, – согласился он, – с её-то психикой. Но ведь ту девочку правда убили, и убили в пансионате.

Манерное подергивание плечом.

– Почему это тебя так заботит? – спросила Шурочка. – Разве мы имеем какое-то отношение к убийству? Это ведь случайность.