– Однако вы говорите, что само по себе обнаружение там трупа не несет имиджевых потерь, если я вас правильно поняла, почему?

Генерал вытащил из папки несколько фотоснимков и передал их Ксении.

– Думаю, вы поймете, если посмотрите эти фотографии, – отрывисто сказал он.

Ксения осторожно взяла снимки и стала внимательно рассматривать. Криминалистическая фотосъемка, она видела такие множество раз. Мертвое девичье лицо, закрытые глаза, посиневшие губы, тонкая резаная рана на шее. Рану Авалова узнала. Узнала и поняла, что имел в виду генерал.

– Как вы видите, эта рана идентична той, которая на трупе депутата Левицкого, – заметил Соколовский, озвучивая её мысли, – теперь понимаете? По Кранцбергу уже пронесся слух, что это маньяк, и про убийство уже, конечно, все знают, а если станет известно, что депутат Левицкий был убит таким же способом… Поэтому нужно разобраться, успокоить, так сказать, общественность.

Мы посовещались с вашим начальством и решили, что вы лучшая кандидатура на такую должность.

– На какую? – Ксения сделала вид детской непосредственности.

– Решено создать специальную следственную группу, – подал голос Раевский, – которую ты возглавишь.

Чего-то подобного она ожидала. Интересно, её выбрали потому, что не нашлось опера лучше, или просто было лень искать?

– Я знаю, что у тебя много работы, – продолжал Раевский, – но пойми, только у тебя есть хватка, цельность и ум для того, чтобы раскрыть это дело. А раскрыть его надо быстро, пока оно не приняло угрожающих масштабов. Поверь, я не стал бы просить без особой причины.

Кажется, всё-таки первый вариант, решила девушка, что ж, это ей льстило. Хорошо бы только понять, с чем именно ей предстоит иметь дело. Прошлая её командировка, в Сауле, закончилась двумя пулевыми ранениями и месяцем на больничной койке. Повторения как-то не хотелось.

– Я согласна, – сказала девушка, – постараюсь вас не разочаровать.

– Вот мой телефон. – Соколовский протянул карточку. – Это абсолютно закрытый канал, если будет нужна моя помощь, информационная или техническая, свяжитесь со мной, и я постараюсь помочь.

Ксения взяла визитку и, бросив на неё беглый взгляд, сунула в карман куртки. Затем она встала и оглядела собравшихся.

– Тогда с вашего позволения, господа, – сказала она и, развернувшись, вышла из кабинета.

Соколовский проводил девушку до двери взглядом.

– С норовом, – прокомментировал он, как только дверь за Ксенией закрылась. – Вы уверены, что она справится?

– Она лучшая, – сказал Раевский, – если она не раскроет, то никто не раскроет, уж поверьте мне.

Генерал ничего не ответил, но по его лицу было понятно, что подобная мысль не вызывала спокойствия.

Анастасия открыла дверь своего дома и быстро вошла, как будто за ней кто-то гнался. После всех переживаний сегодняшнего дня и неприятного окончания разговора с Александром она мечтала только об одном: теплой ванне, пушистом махровом халате и чашке горячего чая.

Жила Анастасия за городом, в коттеджном поселке, который располагался на опушке небольшого леса. Жила она там временно, это был загородный дом отца, но он уехал на несколько дней в Италию, а у самой Анастасии в подъезде дома был ремонт, вот она целыми днями и была предоставлена самой себе и была весьма рада этому обстоятельству.

Девушка сняла плащ и туфли и обула тапочки. Сейчас она съест салат, который по привычке держала в холодильнике для легкого ужина, и ляжет спать.

Анастасия прошла в гостиную, на ходу разделась, включила телевизор на музыкальном канале и отправилась в душ, где в течение пяти минут пыталась смыть с себя усталость и стресс.