— Фрайм, расскажи про яссов. Мне что-то тревожно.

— Вряд ли нужно бояться всерьез. В худшем случае Джелло просто не заметит тебя, как пугливую песочную ящерку. Ты маленькая и жалкая по сравнению с ним. Даже совестно тебя мучить. Джелло никогда не угнетает таких ничтожных существ. Я не слышал.

— Прекрати издеваться, у меня и так руки дрожат. Далеко еще топать?

— Могу посадить в тележку. Только не очень долго смогу вести.

— Я не настолько бессовестна, чтобы эксплуатировать твои дряхлые мощи. А вот фляжку с водой, пожалуйста, подвези, бок уже оттянула.

Наверно, прошло больше часа, а впереди расстилался только бесконечный полигон с островками заброшенных военных ангаров, старых бочек и громоздких контейнеров. Повсюду копошились людишки, хотя кое-кто уже полностью утратил человеческий облик.

Я старалась меньше разглядывать наших спутников, впрочем, им тоже не было до меня никакого дела. Всех гнал вперед один-единственный стимул – голодное брюхо и жажда еще немного протянуть. «И псу живому лучше, нежели мертвому льву»…

Где я это слышала? Затылок словно залит свинцом, трудно дышать, песок хрустит на зубах, сушит гортань. Наверно, скоро я совсем разучусь думать. И вообще, выгляжу сейчас не лучше старожил. Эта мысль заставила резко остановиться.

Чтобы Джелло меня заметил в толпе, я должна хоть как-то выделяться среди падальщиков. Я должна походить на разумное существо, ту самую «забавную зверушку», что на мгновение привлекла взор ясса в «Кормушке».

— Фрайм, погоди, мне надо умыться. Знаешь, у меня такое чувство, будто иду на собеседование, чтобы получить престижную высокооплачиваемую должность. И как нарочно я сегодня такое чучело! Фрайм, у меня не получается нормально расчесать волосы, потому что  не могу их нормально помыть, шампуня же нет. Посмотри на мои руки – это же кошмар, а во что я одета…

— Успокойся, не надо  кричать.

— Даже ты назвал меня жалкой и ничтожной ящеркой, а король и вовсе  не захочет слушать. Зачем я сюда пришла? Дар там совсем один, он умирает, а я тут бесполезно торчу…

— Но мы почти на месте, Ари, нельзя поворачивать назад в двух шагах от цели. И пакет с концентратом тебе пригодится, ведь я вчера съел остатки супа.

— Выхлебал самую гущу, - попрекнула я, чувствуя, как где-то у горла закипают слезы.

— Ари, надо спешить, иначе нам ничего не достанется. Слышишь эти звуки? Раздача уже началась.

— Иди быстрее, не жди меня, я сейчас настроюсь и догоню.

Фрайм шумно фыркнул на манер беговой лошади перед забегом, крепче ухватился за ручку своей тачки и поскакал, смешно выбрасывая вперед голенастые ноги. А я немного посидела на горячем песке, отдыхая и успокаиваясь, потом уловила знакомые спазмы голода и побрела за «скелетом».

Удары гонга не давали сбиться с пути, обширная постройка, откуда они доносились, была отличным ориентиром на пространстве, усеянном телами изгоев, спешащим к дармовой жратве. Меня часто толкали, отпихивая с дороги чьи-то противные руки и бока, мимо меня с хрипом и бормотанием пробегали живые остовы, едва прикрытые цветным тряпьем. Последняя стадия нищеты и безумия. Я еще не видела в таком количестве местную рвань.

«Смотри же, Ари, смотри хорошенько, каков может быть твой финал на Цоте». Я закрыла лицо руками и, ориентируясь на призывный сигнал, медленно брела туда же, куда мчались десятки босых ног, копыт или лап. Уже ничему бы не удивилась в здешнем паноптикуме, но смотреть было противно и страшно.

Впереди показалось проволочное заграждение, похоже,  в нем был узкий проход, потому что в одной точке сгрудились изгои. Я заметила высокую, костлявую фигуру Фрайма, действуя своей тележкой как тараном, он смог быстро проникнуть внутрь. Следом постепенно засосало в ворота всю пеструю многоголосую толпу оборванцев.